Свидетель канона - страница 42
Потом пришел звук. Тихий, короткий, тошнотворный.
И запах поплыл такой же.
Куски графского копья звонко щелкнули о гранит.
– Не смотри, – Луиза притянула Кэтрин к себе плотно. И вообще вокруг всего поля девушки отвернулись – кто сразу не обвис на руках кавалеров. Кавалеры тоже… Держались бодро, но выглядели бледно.
Барон де Рибас поднял непроницаемый взгляд на спутников графа. Те молча поклонились, не отнимая от лица платков.
Половинки листа упали на половинки графа.
Закончив разворот, Егор отступил несколько шагов, поставил копье вертикально и прикрыл глаза – о, Луиза слишком хорошо знала, что поселяется в глазах после такого удара, и долго, долго, долго всплывает потом по ночам.
Только Карин Штормовой Ветер с явным удовлетворением произнесла как бы в пространство:
– Когда труп уже не портрет, но еще не пейзаж, что же он?
И Егор выдохнул-рыкнул тоже как бы в никуда, но и его услышали все собравшиеся:
– Натюрморт!
– Вот, – шепнула Кэтрин, даже не пытаясь отстраниться от груди Луизы, вжимаясь как в мать. – И что графу не жилось на свете? Красивый, богатый… Мечтал же, наверное, о чем-то…
– А о чем ты мечтал? Что бы ты хотел вернуть из молодости? Тебе как больше нравится: сильным или влюбленным?
Мужчина держал вожжи крепко, но морщился. Проворчал:
– Чтобы пальцы не крутило к дождю. А там я тебе покажу и влюбленность, и силу. И еще чего получится…
Не обидевшись на ворчание Хоро вздохнула:
– Получается, корабельная магия только там работает. Что же нам делать, если твое бессмертие тоже только там заработает? Встречаться на мосту из чаек в седьмую ночь седьмого месяца?
Лоуренс улыбнулся – никакая седина и никакие морщины не могли стереть его ту, прежнюю улыбку, навек вчеканенную в память.
– Лучше так, чем не любить совсем.
Коник неспешно трусил по песчаным колеям среди зеленой травы, среди оседающего вечера, сумрака, прохлады и влаги. Стройный старик в коричневом правил уверенно и привычно, рядом с ним на лавке тоже привычно сидела женщина в кремовом и лиловом, в огненно-алом берете на нисколько не поседевших волосах.
– … Да и сила Георгия никуда не делась, если Кэтрин все рассказала верно.
Кэтрин вздохнула. Там чудеса, здесь чудеса. Как разобраться в мешанине ярких лоскутьев мира? Везде люди живут.
– Госпожа Хоро, а чего хотите вы?
Хоро полуобернулась, добавив на полосу заката рыжие волосы и алый берет:
– Мира, где все стараются не делать неприятного друг другу. Пусть островки такого мира, нам больше и не надо. Связи мы установить сумеем, а что все островки различны, тем интереснее жить.
– Мир… Где все стараются друг другу сделать добро?
– Нет, – Хоро зевнула. – Не надо мне чужой доброты, мерки у всех разные. Уж я-то знаю, много помоталась по свету. Достаточно, если не мешают.
– Если хочешь мне помочь, отойди и не мешай?
– Именно так. А у тебя, Кэтрин, какая мечта? Зачем ты идешь в тот мир?
Лоуренс прибавил:
– От чего – это мы поняли уже. А вот за кем или чем?
Кэтрин огладила хорошее, новое платье. Потрогала непривычную сумку из непонятной ткани; госпожа ла Вальер отмахнулась: "Медяшку стоит, забирай." Кэтрин посопела и ответила:
– Хочу выучиться лечить. Хорошо бы людей, но если окажусь не способна, так хотя бы скотину. В селе и округе нет никого, кто умел бы. Магия, конечно, помогает. Но уж больно недешево стоит. И маги больше всяким огненно-поражающим заняты. И опять же, – Кэтрин грустно зевнула, – маги все благородные. А госпожа Луиза рассказывала, что там даже простолюдинка вроде меня может подняться до постройки собственного дома.
5
– Собственного дома? Ну, это же сколько надо работать!
– Кэддо, ты такой ленивый!
– Зато ты у нас шустрый за двоих. Куда мы идем?
– На скалу.
Мальчишка остановился и вздрогнул всем телом.
– Гурон! Сдурел?
– Я проверил, – ответил Гурон, обернувшись к товарищу; восходящее солнце обрезалось о рубленый профиль. – Там глубоко, а ныряю я лучше всех на острове.
– Стой! Ты что!
– Я хочу стать воином, – Гурон сделал полшага к приятелю и протянул ему руку.
– Я хочу, чтобы ты все видел и потом всем рассказал. Вот так, да!
– Всем? – Кэддо хихикнул. – Или синьорите Ваоль?