Свихнувшийся - страница 7

стр.

Поверьте, я — идеально приспособлена для выживания.

ВВЕДЕНИЕ: Преданность выше всякой логики

С момента выезда из ворот Вест Икзекьютив Драйв вечером моего увольнения из Белого дома, у меня было много времени подумать. Последующие месяцы были очень эмоциональными и напряжёнными, но и беззаботными.

Оглядываясь назад, я вижу что так много раз могла бы — а, возможно, и должна была бы — покинуть мир Трампа. Но в каждой отдельной ситуации я оставалась. Многие удивлялись, почему я почти пятнадцать лет оставалась с Президентом Трампом. Вот простой ответ на этот очень сложный вопрос: я оставалась из-за преданности.

Преданность — это сложная тема, когда она касается Дональда Трампа. Его практически бандитские требования преданности — суровые, нерушимые и иногда неэтичные (как в случае с Джеймсом Коми). Но для людей из мира Трампа, преданность ему является абсолютной и непререкаемой необходимостью, схожей с преданностью адептов лидера культа.

Моё членство в мире Трампа началось, когда мне было двадцать, в 2003 году. Он был одним из самых известных людей Америки, бизнесменом, которым я восхищалась, и которому хотела подражать. Я выросла в бедности на государственной помощи, и равнялась на состоятельных личностей вроде него. Я жаждала испытать на себе его исключительный успех, вести жизнь в достатке и роскоши. Дональд Трамп обладал невероятной интуицией и чрезвычайной проницательностью. Казалось, он был в состоянии чувствовать, когда отдельные личности оказывались восприимчивы к воздействию его власти и были готовы соблюдать его требования преданности — как впоследствии это проявилось с людьми вроде его давнишнего адвоката Майкла Коэна, его первого руководителя кампании Кори Левандовски и Хоуп Хикс. Его требования со временем росли, как и преданность его приверженцев.

Даже если людей прогоняют из мира Трампа, обычно это лишь на время. Никто не может уйти навсегда. Едва ты сваливаешь, как они тянут тебя обратно, как изгнанного советника Стива Бэннона (по-прежнему там в неофициальном порядке) уволенного руководителя кампании Левандовски (теперь работает в Комитете политических действий (КПД) Майка Пенса) и личного помощника Джона Макэнти (теперь в кампании по переизбранию Трампа).

Спустя всего несколько дней после моего ухода из Белого дома, мне позвонили Эрик Трамп и его жена Лара Трамп. Они вместе звонили из Мар-а-Лаго[12], чтобы узнать, как я. Лара сказала: «Ты знаешь, как сильно мы тебя любим, как сильно тебя любит ДДТ[13]. Первое, что он сказал мне в четверг вечером, было: ‘Где Омароса? Она в порядке? ’. Он хочет убедиться, что у тебя всё хорошо, и о тебе позаботились. Я бы хотела, чтобы ты была на борту кампании».

Она звонила от имени президента, чтобы предложить мне руководящую должность в его кампании по переизбранию 2020 года. Я выразила Ларе признательность и попросила прислать детали предложения электронным письмом, которое вскоре и получила. Я позвонила поделиться этой новостью со своим мужем, который проявил скептицизм.

Проявлять к кому-либо любовь и доброту после плохого обращения — это классическая тактика культа. Я чувствовала, что мной манипулируют, но отказалась допустить, чтобы это случилось.

Прежде чем завершить звонок, Лара упомянула недавнюю статью Кэти Роджерс и Мэгги Хаберман в «Нью-Йорк Таймс» о моём уходе, где те писали: «Миссис Ньюман сказала в интервью на «Доброе утро, Америка»: ‘Я видела вещи, от которых мне было неловко, которые расстраивали меня, которые глубоко и эмоционально повлияли на меня, которые повлияли на моё общество и мой народ. Это сильная история, которую, я знаю, мир захочет услышать’… [Миссис Ньюман] пыталась вызвать ‘серьёзную озабоченность’ по вопросу, который ‘в значительной степени затронет президента’. Бывшие и действующие должностные лица Белого дома сказали, что не уверены, о чём она говорит. Женщина, культивировавшая свою репутацию главного телезлодея, побуждает зрителей оставаться с нами, чтобы узнать, почему она действительно ушла».

Лара продолжила. «Это то, о чём ты не можешь рассказывать людям», — сказала она. — «Если ты поднимаешься на борт, мы не можем позволить тебе упоминать об этом».