Свинцовый закат - страница 9
— И что вы увидели? — спросил Хьюит.
— Тела умерших женщин, — бесстрастным голосом ответил ему доктор Рассел, — каждая с перерезанным горлом и выпотрошенными внутренностями.
— А что с кровопотерей?
— А сам-то ты как думаешь, много крови вытечет из перерезанной сонной артерии?
— Я понял, — кивнул Хьюит Стэнли. — А что насчет кровопийства?
— Кровопийства? Его следов я не заметил.
С этими словами доктор Рассел посчитал, что сказал всё необходимое, и хотел было удалиться, но новобранец Стэнли и не думал заканчивать с расспросами:
— Как это не заметили? Но ведь перерезанное горло?..
— Горло, — согласился доктор и тут же парировал, — И что? Всю кровь в достаточном количестве полисмены обнаружили растекшейся на месте преступления. Никто её не пил.
— Но как же так? — недоумевал Хьюит, запустив пятерню в светлые волосы.
— Послушай, Стэнли, Общество в тот год просто проверяло подозрительные убийства на причастность к ним белых кровопийц. И их в Ист-Энде точно не было. Был только психопат-потрошитель, которого так и не нашли.
На этом Рассел оставил недоумевающего Стэнли одного посреди коридора. Но вскоре в здании появился полковник Кристиан, что было безусловной удачей. Полковник частенько пропадал из штаба то ли по поручениям сэра Джеймса, то ли по личным делам. У него-то Хьюит Стэнли и начал вызнавать о причинах возобновления следствия по делу Джека-Потрошителя.
— Я понятия не имею, — отмахнулся от Стэнли полковник, на ходу приглаживая слегка вьющиеся волосы, — ты же сам позавчера слышал, что я обо всем этом думаю. Да, наш доктор Рассел признал, что кровопийств не было. Всё, на этом для меня дело Джека-Потрошителя закрыто ещё семь лет назад.
— Но почему же сэр Джеймс захотел все перепроверить? Значит, доктор Рассел что-то упустил?
— Вот и спроси об этом у сэра Джеймса и доктора Рассела.
— Прошу вас, — едва не взмолился Хьюит, — полковник, помогите мне и Тому.
— Стэнли, — мужчина недобро посмотрел на молодого человека сверху вниз, — я, по-твоему, для того отказался от проверки этого дела, чтобы вновь к нему вернуться?
— Но ведь в Обществе мы все делаем одно дело.
Полковник недовольно передернул усами, но доводу Стэнли внял. Через пять минут вдвоем они вошли в комнату, где среди разложенных листов с визой Скотланд-Ярда, ничего не делая, прохлаждался Томас Вильерс. Чуть не свалившись со стула, на котором раскачивался, он тут же принялся с умным видом перекладывать бумаги из одной стопки в другую.
— Ну, что вы успели наработать? — громыхнул полковник, от чего Стэнли спешно затараторил:
— Мы имеем шесть убийств женщин. Всех их объединяет профессия, а именно проституция, и что все они были убиты ножом. У четырех извлечены различные органы, остальных двух Потрошитель просто порезал.
— Потому что не успел расчленить, — лениво прокомментировал Томас Вильерс.
— Способ убийства, это одно, — кивнул полковник, — лучше посмотрите, кого он убивал.
— Проституток.
— Их возраст, Вильерс, их внешность, вот о чём я говорю. Вы хоть обнаружили эту закономерность?
Хьюит Стэнли лихорадочно стал искать в завале бумаг свои записи и, найдя их, прочел:
— Вот. Марте Тэбрем было около 35-и, Мэри Николс — 44, Энни Чапмен — 47, Элизабет Страйд — 45, Кэтрин Эддоуз — 43, Мэри Келли — 23.
— Всем около сорока лет и больше, — кивнул полковник. — Всем кроме Мэри Келли. Теперь вы понимаете, к чему я веду?
— Нет, — хором признались молодые люди.
Полковник недовольно глянул на них и требовательно произнес:
— Тогда посмотрите на рост тех женщин, цвет волос, телосложение. Всё ведь указано в протоколах вскрытия. Давайте, работайте.
После получаса сверки документов и переписи данных, Хьюит с Томасом смогли выявить то, что от них ожидал полковник.
— Все те женщины были чуть выше пяти футов, низкорослые, — заключил Стэнли, не отрывая близоруких глаз от бумаг. — Кроме Мэри Келли, она существенно выше.
— Волосы? — в нетерпении вопросил полковник.
— Они шатенки, все кроме…
— Дай угадаю, — с наигранным изумлением предложил полковник Кристиан. — Все, кроме Мэри Келли.
— Да, она блондинка. — Хьюит Стэнли и сам был удивлен, почему Мэри Келли так сильно выбивалась из общей картины, но никак не мог понять, что же в ней было такого особенного.