Свистопляска с расследованием - страница 3

С пытающимися нахлынуть на меня воспоминаниями справиться удалось. Но только благодаря счету воображаемых овец на травянистой поляне и мурлыканью нехитрой песенки из репертуара Пугачевой.

– Миллион, миллион алых роз…

Проснулась я часов в девять и, оказалось, что начисто забыла о ночной истории. Первой моей мыслью было то, что договорилась с Мариной встретиться сегодня на пляже, на берегу озера. Взглянула на часы, чтобы определить, следует спешить собираться или нет, но времени было достаточно. Можно было даже посидеть понежиться с чашечкой кофе на балконе. Только не поняла, отчего непроизвольно нахмурилась, когда глаза мои смотрели на циферблат. В голове на секунду шевельнулась тревога что ли, не поняла сама, что это было, и в следующий момент уже исчезла в никуда. Я не стала над всем этим задумываться, а просто пошла на кухню готовить завтрак. Себе и Рыжему.

Это мой кот. Огромный взрослый котяра, как говорят, в расцвете лет. Он остался поваляться в моей постели, раз я освободила подушку. Очень любил так делать, если сразу же не застилала кровать. Бороться с ним мне давно надоело. Поэтому делала вид, что сама ему разрешала лазить по подушкам. Так вот, кот улегся на мое место, а я пошла готовиться к поездке на природу.

К озеру я поспела вовремя. Припарковалась на свободном месте сбоку бесплатной стоянки, вышла из своей машинки и тогда только заметила, как на асфальтовую площадку рядом с моей Окой подрулила вишневая Мазда моего издателя. Марина, а для многих Марина Николаевна, была мне одновременно еще и редактором и подругой.

– Привет! – обласкала она меня взглядом поверх приспущенных с носа солнечных очков. – Когда же ты машину-то сменишь, известная писательница? Не солидно как-то: популярный автор идущих нарасхват детективов и ездит на такой крошке. А в придачу, еще и на древней старушке. Сколько лет твоей машине, Галка?

– Я ее люблю, – насупилась на эти слова, но только не взаправду, а потом быстро перевела взгляд через ограждение на пляж. – Смотри, сколько народу на берегу. Яблоку негде упасть. Как бы, не было проблемы с лежаками.

– Решим, не бойся! Но поторопиться стоит. Двигай за мной и не отставай.

Мы подхватили пляжные сумки и заспешили к гостеприимно распахнутым воротам. Организацию нам комфортных мест под солнцем взяла на себя Марина. Мне оставалось только изображать группу поддержки, пока она вела переговоры со служащим пляжа и оплачивала его услуги.

– А ты боялась! – кинула она полотенце на лежак, что стоял метрах в трех от плещущейся и искрящейся на солнце воды. – Как тебе это местечко?

– Вполне. Только народу, все же, сегодня многовато. Ты не находишь? – опустилась я на соседнюю пластиковую конструкцию, на которую указал все тот же служащий.

– И что? Привыкла дома сиднем сидеть, вот тебе и неуютно, когда выбираешься на люди. Расслабься! Ложись загорать, потом искупаемся… А где здесь, интересно, можно пообедать? – закрутилась она вокруг своей оси, высматривая кафе или что-то в этом духе.

– Представляю, что здесь творится в выходные дни, – не унималась я и гнула свое. – Если в будни здесь толпы, то… Интересно, в наше время еще кто-нибудь работает? Нет, правда, ходит на работу, как в старые добрые времена?

– Ты сейчас это так сказала, будто тебе не менее полтинника стукнуло. Когда успела стать ворчуньей? И это в твои-то двадцать с небольшим!

– Ничего себе, с небольшим…

– Не надо нам точности, обойдемся без нее. А то, еще и мне придется вспомнить, что старше тебя на… А неважно, на сколько.

– Зато мы с тобой мудрые.

– Это точно. И еще успешные. Ты, вообще, гениально талантлива, – и она по-братски, или, вернее будет сказать, по-сестрински, похлопала она меня по плечу. – Ну, а я, твой шеф, гениально прозорлива, раз смогла рассмотреть такой самородок.

– Извините…

Это сказал мужик в плавках, что стоял у самой воды недалеко от наших лежаков. Мы его сначала вообще не заметили. Устраивались себе на своих местах и, как нам казалось, тихо переговаривались. А он, оказывается, нас подслушивал. И пусть бы так, да только этого ему показалось мало, и встрял в нашу беседу. Вот, нахал!