Своя жизнь [СИ] - страница 9

Я поёжился под взглядом Командующего.

Складывалось такое ощущение, будто меня холодно и расчётливо препарируют на хирургическом столе, тщательно выискивая нужное… Каким-то шестым или, быть может, двадцать шестым чувством понял, что нужно говорить правду и ничего кроме правды.

— Практически ничего, — ответил я, так и не поняв, к чему клонит Гендо. — Гнев, ненависть, но очень немного. Гораздо больше страха. Только не за свою жизнь, а за других людей. Ещё страх, что умру, не выполнив свой долг. Но всё это подавляет какая-то холодная ярость… Не знаю, как описать — странное чувство…

— Холодная ярость… Наверное, так может ненавидеть оружие, — вкрадчивым голосом подсказал Командующий.

— Эээ… Ну, наверное… — неуверенно произнёс я, поражаясь внезапно нахлынувшему на отца приступу высокого штиля.

— И давно это с тобой? — несколько расслабленно откинулся в кресле Гендо. — Когда ты впервые это почувствовал — в первом бою, втором, ещё до приезда в Токио-3?

— В первом бою.

— Хорошо, — Командующий удовлетворённо покивал и замолчал.

Блин, чего хорошего-то?!

Спустя примерно минуту я не выдержал и осмелился спросить:

— Извините, Командующий… Но к чему были все эти странные вопросы? Вы только ради этого меня вызывал? Пистолет-то можно было и через кого-нибудь передать…

— Да, Синдзи, я вызвал тебя только для того, чтобы задать эти вопросы, — подозрительно легко согласился Гендо. — О тебе отзываются, как о не по годам грамотном бойце, храбром и умелом. Отчёты отчётами, но я хотел лично понять, на кого мы возлагаем такие надежды.

— Не слишком-то хорошо что-то узнавать о собственном сыне из отчётов, — криво усмехнулся я. — Такого не случилось, если бы мы виделись почаще за последние шесть лет.

— Я был очень сильно занят, — жёстко отрезал Командующий. — Пришлось чем-то пожертвовать.

— И этой жертвой стал собственный сын, — хмыкнул я. — Ладно, особых обид не держу — в конце концов, НЕРВ и Токио-3 действительно были слишком важны.

— Сарказм здесь неуместен, — холодно произнёс Гендо. — Это было действительно слишком важно. Все эти шесть лет мы создавали действенное оружие и крепкий тыл для грядущей войны с Ангелами.

— Между прочим, я серьёзно. «Долг тяжелее, чем гора…»

— «Хакагурэ»? — в свою очередь хмыкнул Командующий. — Неплохо для четырнадцатилетнего юнца. Но если ты считаешь, что я должен перед тобой извиниться — не надейся. Так было нужно. Не дурак — должен сам понять.

— Да понимаю я, понимаю… Знаешь, а я тебе даже благодарен, — неожиданно для себя заявил я.

— Вот даже так? — похоже, что теперь и мне удалось пронять Гендо. — Довольно… странное заявление.

— Ну, если бы не эти шесть лет, проведённые у твоего двоюродного брата, я бы не стал таким, какой есть.

— Хочешь сказать, что одиночество закалило тебя?

— Наверное… Наверное, да. Чтобы выжить, мне пришлось повзрослеть слишком рано.

— Это хорошо, — с каким-то странным удовлетворением отметил Командующий. — Нам нужен именно такой… такие пилоты.

— Да уж, доверять столь мощное оружие, как Евангелион, каким-нибудь нервным идиотам было бы… верхом неразумности, — ухмыльнулся я.

— Хорошо, что ты это понимаешь… сын, — последнее слово для Гендо явно оказалось непривычным. — Я доволен нашим разговором — можешь идти.

Меня взвесили, измерили и сочли полезным. И ненавязчиво указали на дверь.

Впрочем, я не в обиде.

При всех грязных делах, провёрнутых моим отцом (как это легко-то уже выговаривается, а?..), я не испытываю к нему ненависти. Оказавшись на вершине пирамиды власти, трудно остаться чистеньким и благородным — туда забираются лишь циничные и беспощадные личности, политики до мозга костей. К сожалению или счастью, но я не такой. Моя стезя — солдатское ремесло, а не политическая карьера.

Да и к тому же я, к счастью или сожалению, умею понимать и прощать… Очень многих. Даже Гендо. Хотя он и порядочная свинья — даже не поинтересовался моим самочувствием, а ещё отец называется… Хотя, фиг с ним — наверняка уже прочитал в своих отчётах, что со мной почти всё в порядке. Допуск к пилотированию — вопрос лишь нескольких дней, а всё остальное до свадьбы заживет.