Святые грешники - страница 4
– Вы что, сдурели?! Да наш народ на вилы поднимет того, кто попытается запретить ему пить! Забыли о Горбачеве?
На что Дубравин, как ему тогда казалось, резонно ответил:
– Народ уже устал пить! Надо, чтобы кто-то просто сказал ему: «Хватит!»
…И сейчас, вспомнив эти сомнения, он заметил:
– Нашего человека пока палкой не огреешь – не пошевельнется!
На что игумен Фотий резко возразил:
– Как палкой? Вот вас же палкой никто не гонит! Сами дошли!
Дубравина даже передернуло от его тона. Однако смирением тут и не пахнет. Суровенький поп.
Но оказалось, что поп не только суровенький, но и талантливый.
После не слишком длительного застолья он повел своих гостей в просторный зал, где стояло десятка два стульев и был громадный телевизор.
Здесь отец Фотий стал показывать свое творение. Несколько впечатляющих роликов.
Дубравин, словно завороженный, смотрел, как по дороге в никуда течет огромная человеческая река. Течет и тонет. Исчезает в пучине. Проваливается в бездну, в океан из пивных и водочных бутылок, банок, упаковок. Жуткое и захватывающее зрелище, проиллюстрированное в конце словами о сотнях тысяч ежегодно погибающих от пристрастия к зеленому змию…
– Я пришлю вам эти ролики, – сказал на прощание своим гостям настоятель обители.
– А я начну с сентября кампанию в прессе!
– Ну что ж, вот и договорились! Удачно съездили. В ближайшее время откроем новую организацию «Трезвое дело»! – подвел итог «встречи в верхах» Рюриков. И добавил жестко: – Мы будем дегтем метить те ворота и двери, за которыми будут продавать паленую водку, особенно молодежи!
А началась эта история несколькими месяцами раньше.
Сначала, как водится, пошли слухи. А на Руси слухи – самый точный и достоверный источник информации.
Слухи были такие.
Мол, прежний губернатор выходит в отставку, так как высшие власти не хотят продлевать ему срок полномочий.
Как обычно, чиновный люд взволновался! Кто будет хозяином области? К кому бежать? Кому кланяться? Кому присягать на верность?
В общем, гадали недолго. Слухи начали фокусироваться на одной фигуре. На московском госте.
Якобы один большой московский государственный человек не угодил «самому». И теперь его ждет «дальняя дорога» и славный город Ч.
Через некоторое время из столицы прибыл небритый морщинистый человечек по фамилии Хмелёв. И стал рыскать по области. Разузнавать разные разности. Выпытывать всякую всячину. Вникать в тонкости и хитросплетения местной политики.
Народ зашептался: «Изучает обстановку».
Покрутившись и побеседовав с разными фигурами, посланец отбыл восвояси.
Прошла пара месяцев. И в область приехал «сам». Поселился в санатории недалеко от города. И стал оттуда наезжать на работу. Набирать себе команду.
Неожиданно для всех в ней оказалась и Марина Сорокаумова – депутат, продвинутый издательской группой Дубравина. Пришлась, видно, по душе бывшая комсомольская деваха. Бойкая, речистая, сердцем чистая.
В этот самый период Дубравин, занятый «Русским вопросом», решил, что неплохо было бы встретиться и поручкаться с Рюриковым.
Встреча состоялась. И оказалось, что у них похожие взгляды, привычки, видение обстановки. И вообще, они люди, что называется, одной крови.
Дубравин рассказал свою историю появления в этих краях. Устройство местной жизни. Посетовал на то, что «по большому счету не с кем поговорить».
Свела их не только взаимная симпатия, но и идея, которая давно бродила у обоих в голове. Она была проста, как колумбово яйцо. И заключалась в том, что для спасения русских нужно произвести их отрезвление.
И вот теперь в столице идея обрела окончательную форму. Власть в лице губернатора Рюрикова, церковь, представленная игуменом Фотием, и медиа с Дубравиным во главе – решили попробовать изменить отношение народа к пьянке.
А для этого к народу надо с чем-то выйти.
III
В сельском клубе не протолкнуться. Заняты все места. Мужики в тяжелых куртках и сапогах. Мнут в руках шапки. Краснолицые – то ли от мороза, то ли от принятых «на грудь» двухсот граммов. Сидят, перешептываются. Похохатывают.
Женщины неопределенного возраста. В тяжелых пальто и куртках. Лица усталые, угасшие.