Связанные зельем - страница 7
Конечно, я не раз приезжала на ту заправку, где меня отыскали в снегу. Потому что это было единственное место, с которого можно было начать отсчет. Так же как мы приезжаем на кладбище, где похоронили близких людей. Потому что это последняя точка, где мы их видели. Точка обратного отсчета.
Помню, как приехала в первый раз.
Февраль, день уже к вечеру. Снег, больше часа продиралась сквозь городские пробки, потом еще пару часов по трассе. Чуть не проскочила тот неприметный съезд на старую дорогу. Пока добралась, наступила ночь.
А вокруг глушь. На много километров ни жилья, ни каких признаков цивилизации. Только темнота, лес, дорога и снежная мгла. И словно чужеродный островок в этой холодной мгле – желтые огни заправки.
Остановилась, понимая, что меня начинает заливать дрожью. Все так призрачно, зыбко, странно. До мурашек. И горло сдавливает, оттого что именно тут я и явилась в этот мир. Хотелось сказать этому замершему в зимнем сне лесу, дай подсказку, помоги. Помоги увидеть, понять. Но спящий лес молчал и не спешил делиться своими тайнами.
Потом я приезжала сюда еще раз, и тогда и поняла, что мне нужен человек, свидетель, на глазах которого все это случилось. Вот тогда-то я и разыскала того мужчину, который спас меня тогда от смерти в снегу. Моего Санта-клауса. Чтобы найти точку отсчета. Ну и, конечно, сказать хотела спасибо. Он ведь в больнице все время рядом со мной был, только когда мужа увидел, посчитав себя лишним, уехал.
А дальше…
***
– Евгения Александровна, готово.
– Что? – пробормотала, открывая глаза.
Так ушла в свои воспоминания, что отключилась начисто, пока стилист Славик занимался моими волосами, укладывая пышную рыжую гриву крупными спиральными локонами. Ужасная красота… Настоящая рыжая ведьма.
Изумительные волосы, золотистые брови – волосок к волоску, губы, кожа светится. Оглядела себя с удовлетворением. И добавила чуточку блеску в серо-зеленые глаза, я же все-таки ведьма.
– Шикарно, Евгения Александровна.
– Спасибо, Славик, ты просто волшебник.
– Свидание? – игриво шепнул, склонившись ко мне.
– Э… – поперхнулась я и рассмеялась.
– А вас там уже дожидаются, – проговорил стилист Славик, снимая с меня накидку.
Мне вдруг стало тревожно и как-то не по себе.
– Кто?
– Ммм? – Славик шевельнул бровями, закатывая глаза. – Мужчина.
Какой мужчина? Кто, зачем?! В моем нервном состоянии уже везде мерещилась засада. Так и есть!
– Женя, – заискивающе улыбаясь, поднялся навстречу мне сидевший в холле бывший муж. Букет роз в руках. Черт бы его побрал вместе с его букетом!
Но я не стала устраивать сцену на виду у всех, а спокойно пошла на выход. А он за мной, бубня в спину:
– Женя, послушай, у меня, правда, дело.
Я промолчала. Уже выйдя наружу остановилась и обернулась к нему лицом.
– Я же сказала, чтобы ты не звонил мне больше.
– А я и не звонил! Жень, – и давай заглядывать мне в глаза.
И цветы свои тычет.
– Тогда говорю еще раз, для тех, кто в танке. Мы в разводе. И не надо за мной ходить. Ничего не изменилось, я все тот же конь, а тебе нужна нормальная баба. Все.
– Мне деньги нужны, – проговорил он быстро.
– Деньги? Я же тебе оставила квартиру? Мебель, все, что у нас было? Чего тебе нужно еще?
– Женя-я-я, – протянул он шепотом, делая страшные глаза. – Мне угрожают…
Это уже было слишком.
– Послушай, Фетковский, – прищурилась я. – Ты мужчина. Решай сам свои проблемы.
Он что-то еще пытался сказать, нелепо взмахивая своим букетом, но я уже не слушала. Отвернулась и пошла к машине.
И в это время проехал черный внедорожник. Как мне показалось, тот самый.
Довольно, сказала себе, так нельзя. Это действительно паранойя. Сейчас успокоюсь, поеду домой. Вечером мы с Клаусом идем в ресторан. А потом – маленькие каникулы. Четыре дня и пять ночей в Валенсии.
И ничего мне сейчас настроения не испортит!
Надо только подавить эту плещущую через край тревожность, из-за которой мне уже черт-те что мерещатся. А также жалость к бывшему Жениному мужу, которого, может, и тащила бы на себе дальше, если бы не его скотство – жить на два дома. С убогой женой и любовницей, к которой вроде и ушел, а вроде и жену потрахивал, так, чисто от жадности. Есть баба – надо пользовать.