Сыграй со мной - страница 32

— Нетрудно догадаться, — ответил Райан на мой вопрос, все еще не отводя взгляда от Тони. — Ты переспал с Хлоей, и она бросила тебя, как я тебя и предупреждал, так?

Тони молчал.

Он. Хлоя. Обнаженные. В однойкровати.

В моей голове нарастал крик, который грозил оглушить меня изнутри. Колени подкосились, и я рухнула на кровать. Тони потянулся ко мне, но я отползла от него. Горло саднило, когда я пыталась набрать в легкие воздуха.

— Не смей прикасаться ко мне.

Он оперся одним коленом на матрас.

— Пожалуйста, Лиз.

— Нет! — Я отвесила ему пощечину- первый раз в жизни, его голова дернулась в сторону от удара моей ладони. — Просто уйди!

Тони несколько раз вздохнул, не отрывая от меня взгляда и стиснув зубы. Чувствуя, что он не собирается сдаваться, я сузила глаза, вложив в свой взгляд все презрение и холодность, на которые была способна.

Он, наконец, отошел. Фыркнул от расстройства и взобрался на окно. Мы оба знали, что пройдет время, и мы снова будем общаться, но сейчас я решила, что на сегодня достаточно.

Райан молча проследил за ним, затем повернулся ко мне. Сего носа и верхней губы капала кровь. Он вытер ее. На руке остались красные следы.

— Я действительно не хотел…

— Хватит! Я не знаю, кто из вас двоих сейчас вызывает у меня большее омерзение. — Тони, из-за того, что спал с Хлоей, зная, что я все еще его люблю. Или Хантер, оказавшийся таким засранцем, каким я его раньше и считала, подарившим мне такую радость как поцелуй лишь в качестве отвлекающегоманевра. — Оставь меня в покое. Я с тобой закончила.

Он не был дураком, чтобы как Тони подходить ко мне с заверениями, когда я была близка к потере самоконтроля. Но он чертовски долго не уходил из комнаты. Я еле сдерживала слезы, глядя в его умоляющие глаза.

— Я пришел не потому, что меня просил об этом Митчелл. Я пришел потому, что снова хотел увидеть тебя.

— Да, конечно. Как будто я в это поверю. Отвлечь, да? Скажи, неужели я выгляжу такой несчастной, что ты решил, что я нуждаюсь в твоем утешении? — Я замолчала, чтобы проглотить боль, застрявшую в горле тяжелым комком. — Или ты действительно хотел переспать со мной?

Райан ущипнул переносицу, на его лице ходили желваки.

— Не говори чушь, Лиза. Ты знаешь, что это неправда.

Правда в том, что я не знала, во что верить. У меня слишком болела голова, чтобы в чем-то разбираться сегодня. Прямо сейчас я никого не хотела видеть рядом с собой, особенно этого вруна.

— Уходи. Я больше никогда не хочу тебя видеть.

Райан не двигался минуту, затем очень медленно подошел ко мне. Он склонился надо мной, положив руки на матрас по обе стороны от меня. Он оказался прямо перед моим лицом, слизывая кровь с губ. Я не шевелилась.

— На одну минуту мне показалось, что у меня есть шанс. Но теперь я понимаю, что повезет не мне, а Митчеллу. — Он придвинулся ближе, остановившись в дюйме от моего лица. Дотянулся рукой до бейсболки за моей спиной, выпрямился и, надев ее, спустил козырек до бровей. — Еще увидимся, Мэттьюс.

Не оборачиваясь, он прошел к окну и исчез в темноте.

Упав на матрас, я свернулась в клубок и зарыдала в подушку. Где бы взять чертову кнопку «перемотки» для сегодняшнего дня.

Проходили дни, а я не видела ни Тони, ни Райана. Это была длинная неделя. Бесконечная неделя. За которую меня одолевало слишком много мыслей. Мыслей, в основном сосредоточенных на двух определенных моментах: прикосновении нежных и сладких губ Райана к моим губам и воображаемой картинке с обнаженными Тони и Хлоей. Я думала, что не переживу боли, разрывающей мое сердце железными когтями. Но затем впала в состояние оцепенения, равнодушная не только к Тони с Хлоей, но и к остальному миру.

В пятницу мама отменила мой домашний арест. Она сказала, что я целыми днями пропадаю в своей комнате и стала какой-то бледной и отстраненной, и что она очень волнуется за меня. Даа, моя комната — моя крепость. Мне не нужна ни еда, ни компания. И я не помню даже, когда в последний раз принимала ванну.

Но и вольная делать, что хочу, я не видела причин покидать свой замок. Даже если мир продолжает жить без меня, мне все равно. Я существовала в двадцати квадратных метрах моей собственности.