Сыграй со мной в любовь - страница 10
– Захотелось попробовать чего-то нового? – словно меня здесь нет, ввернула его драгоценная.
– Да, молодого, натурального, с темпераментом, – продолжил ломать комедию этот «изменщик». – Видишь, какая тощая – трахаемся как кролики. Поспать и поесть не успевает.
От шока моя челюсть опустилась вниз. Это мы-то трахаемся как кролики? Я с ним? От наглости такого заявления у меня даже извилины закоротило.
– Сукин сын! – озвучила мои мысли Памела. – Да ты… Да ты скотина похотливая!
– Полегче, Нина, полегче!
– Девке своей указывай, а не мне!
– Обязательно укажу. При случае.
Шеремет посмотрел в мою сторону долгим и тяжелым взглядом. На миг мне даже показалось, что он серьезно… И про «свою девку», и про то, что будет указывать.
– Это из-за нее ты так спешишь с разводом… – в глазах белобрысой куклы сверкнули слезы. Не обзови она меня несколько минут назад, я бы даже посочувствовала – разве можно вообще так разговаривать с женой? Но миссис Стерва уже успела показать, что она за фрукт, потому женская солидарность как спала, так и продолжила спать.
– Я спешу с разводом, потому что ты меня достала, – подтверждая мои подозрения, зло выплюнул Шеремет. – Но если ты не способна понять так, то… Да! Меня достало держать свою любовницу здесь. Хочу, наконец, отодрать ее во всех позах в своей собственной квартире, на своей кровати и хоть одну ночь вырваться со своей гребаной работы!
Будь Памела-Нина умнее, она обязательно обратила бы внимание на последний аргумент во фразе – вырваться с работы! Уж я-то, наблюдавшая за сумасшедшими буднями Шеремета, хорошо понимала, что он живет работой, а до моего появления – в буквальном смысле жил на работе. Однако разгоряченная жертва жесткого обесцвечивания уже впала в аффект.
– Мерзавец! – слезы вдруг исчезли. – Правильно мама предупреждала, что ты кобель, и такие не меняются! Я так корила себя за ошибку… Так унижалась, а ты… Ты все это время трахал на работе эту девку и ни в чем себе не отказывал!
– Приятно знать, что твои глаза раскрылись, – лицо Шеремета стало непроницаемым.
– О, да! Я больше не виноватая во всем наивная дура.
Кобель-изменщик согласно кивнул головой и, уверенно прошествовав к шкафу, достал из ящика какие-то документы.
– Тогда, раз уж так сложились обстоятельства, предлагаю прекратить дурить головы друг другу и подписать, наконец, согласие.
Я и сказать ничего не успела, как у меня со стола была реквизирована ручка, а затем передана в трясущиеся руки Памелы.
– Подпись внизу страницы и на обороте. Условия ты читала, ничего нового там нет, – Шеремет передал бумаги жене и для надежности ткнул пальцем в места, где нужна была ее подпись.
– Да, пожалуйста, – несчастная «обманутая» женушка так и не включила мозг. Чуть не разрывая бумагу, она быстро подмахнула в двух местах и гордо развернулась на высоченных каблучищах. – Видеть тебя больше не хочу! И фамилия твоя мне не нужна. Шлюхе своей дари, скотина.
Виноватая без вины я уже привычно уронила челюсть. Теперь еще и «шлюха»! Без постельных игрищ, без поцелуев, с одним-единственным прикосновением, да и то произошедшим по вине сдуревших от жары мойщиков.
Мой статус в рейтинге от «пай-девочки» до «дешевой проститутки» с сумасшедшей скоростью стремился вниз. Подозреваю, задержись Памела еще на пару минут, дно было бы достигнуто, и все из-за моего благородного порыва защитить мать-природу.
– Может, объясните, что здесь вообще происходило? – спросила я местного босса, когда его милейшая супруга исчезла с горизонта.
Шеремет еще раз внимательно проверил наличие двух подписей и только после этого соизволил посмотреть на свою «затраханную до худобы любовницу».
– Знал бы, что так сработает, давно бы подселил сюда кого-нибудь, – ответил многозначительно, но за «кого-нибудь» мне почему-то стало обидно.
– И все же, что за хрень? – после эпического морального падения подбирать приличные слова не было никакого желания.
– Хрень… – Шеремет словно покатал это слово на языке. – Да, именно это здесь и происходило. Впрочем, не забивай свою голову ненужной информацией. Тебе еще опровержение писать. Весь комплект извилин пригодится.