Сын целителя - страница 33
- Черт! Что с ним? Он жив? – то, что подозревают меня, не зацепило сознания.
- Поговорим в другом месте, - пресекли дальнейшие разговоры. Но не забыли пройтись по карманам. Отобрали телефон, деньги, блокнот.
Возвращаемся в город. Буденовский проспект, свернули направо. Заехали во двор здания, ворота с охраной. Я пока даже не волнуюсь, только за Сергея Михайловича. Если он пострадал, его лечить нужно, а мы тут с Марком. И отцу позвонить не дают.
- Выходим по одному! – нас с Марком сразу разделили, его повели налево, а меня наверх. Оказываюсь в небольшой комнате, из мебели только стол и два стула. За одним восседает мужчина лет 35. Пиджак наброшен на спинку стула, рубашка расстегнута. Да, сентябрь жаркий, а кондёра тут нет.
- Присаживайся, - кивает он на стул напротив.
- Снимите наручники, иначе я вообще с Вами разговаривать не буду. И не тыкайте, - поскольку тот колеблется, добавляю, - Вы что, боитесь не справиться со мной?
Действительно, по сравнению с ним выгляжу хило. Спортсмен из меня никакой, только плаваньем занимался и то время от времени. Криво усмехнувшись, мужик делает знак охране. Потирая запястья, освобожденные от браслетов, усаживаюсь.
- Майор Селиванов. Веду Ваше дело, - сухо представился офицер. – Давайте вначале без протокола побеседуем.
Поскольку я никак не реагирую, продолжает:
- Итак, нам стало известно, что Вы угрожали вашему ректору Савченко неприятностями с автомобилем. Так?
- Нет, не так, - даже нет желания возмущаться, на откровенный бред.
- Но Вы не отказываетесь от того, что советовали ему не садиться за руль?
- Советовал. Но при чем здесь угрозы? Скажите лучше, что с Сергеем Михайловичем?
- А Вы не в курсе? – майор думает, что на меня может подействовать его взгляд. Наивный. – Вчера вечером Савченко попал в ДТП. По предварительной версии в автомобиле были повреждены тормоза. Вот и ответьте теперь: откуда вы знали о готовящемся на него покушении.
- Я не знал, - а ведь действительно, со стороны выглядит именно так, как он говорит. – У меня иногда получается предчувствовать события. Если бы я был причастен, зачем мне предупреждать? Спросите у Сергея Михайловича, или разрешите мне с ним встретится. Он нуждается в лечении? Что с ним?
Некоторая странность во всём этом. Узнать они могли только от ректора, а он точно не стал бы меня обвинять в таком. Что он жив, я чувствую, но возможно без сознания.
- Прочтите вот это, - достав из папки лист бумаги, протягивает мне.
Заявление, начальнику ФСБ от Мамедовой Эльвиры Таировны. В котором изложена жалоба на меня, за гипнотическое воздействие, из-за чего она получила моральную травму и ущерб репутации.
- Еще имеются, подтверждающие её заявление, объяснительные от студентов, - тон у майора издевательский. Выходит на меня копают давно. И не одна падла с группы не предупредила!
- Могу и их почитать?
- Пока нет. Если не договоримся – дам делу ход. Тогда сам понимаешь, какие последствия могут быть, - снова перешел на ты майор.
- О чем мы должны договориться? – начал я догадываться о цели всего этого бреда.
- Для начала мы проведем тесты, которые подтвердят твои способности к предсказанию и другим мистическим вещам. Если окажется, что никаких способностей у тебя нет – вернемся к первому вопросу. О том, откуда стало известно о покушении.
- Вас через полгода переведут в райцентр, с понижением. Как раз убедитесь в моих способностях. А тесты никакие я не согласен проходить. Я вам не подопытная свинка. Если у вас есть ордер на мой арест - предъявите, если нет, тогда я пошел домой.
- На 24 часа мы имеем право задержать без ордера, - майор хладнокровен. – А далее в прокуратуру будет направлено представление об общественной опасности лица, бесконтрольно применяющего гипнотическое воздействие. Кстати твой отец подписывал обязательство не обучать гипнозу. Хочешь и его подставить?
- Он меня не обучал, - блин, чего мне с ним вообще говорить? Не сомневаюсь, отец меня вытащит отсюда, как только узнает. Мог бы и сам, но не хочу усугублять положение еще и гипнозом сотрудника ФСБ. – Больше я с вами разговаривать, не намерен. Только в присутствии отца или адвоката.