Сын епископа. Милость Келсона - страница 64

— Епископ Истелин будет временно помещен вместе с юным владетелем Транши, — сказал Лорис начальнику стражи. — Прошу препроводить его туда с тем уважением, которое позволит его поведение. Посетителей не допускать. Мы дозволяем ему служить мессу и ухаживать за мальчиком, пусть он получает все, что понадобится для того и другого. Теперь ступайте.

Стражи двинулись к нему, но Истелин, не замечая их, прошел мимо Лориса и Креоды, дабы почтительно склониться перед алтарем. Достоинство облекло его, словно мантия, когда он поднялся и направился к воинам, хотя он при этом умирал от страха, но те в ответ на благородство его осанки тут же приняли вид скорее почетного эскорта, нежели тюремных конвоиров. Ему удалось не задрожать до тех пор, пока они не заперли за ним дверь тюремной камеры. Он не помнил, как долго стоял, привалившись спиной к двери, дрожа и борясь с дурнотой и стыдом поражения, пока постепенно не осознал, что чьи-то глаза смотрят на него из тени с покрытого мехами ложа у теплого огня.

— Кто здесь? — негромко спросил он.

— Простите меня, что не встаю перед вами, ваше преосвященство, — ответил юношеский голосок, — но мои ребра болят, едва я шевельнусь. Вы, должно быть, епископ Истелин.

— Я самый.

Истелин осторожно подошел поближе. Мальчишечье лицо, возникшее перед ним в свете пламени, было куда моложе, нежели он ожидал увидеть.

Ореховые глаза из-под сероватой повязки на лбу взирали на него с обескураживающей прямотой, рыжеватый пушок над верхней губой свидетельствовал, что мальчик все же немного старше, чем решил сперва Истелин — лет четырнадцати-пятнадцати. Темные круги, прорезавшие нежную кожу под глазами, указывали на страдания, которые в последнее время переносил этот юноша.

— Вы, должно быть, юный владетель Транши, — сказал Истелин, присев у его постели.

— Едва не ставший покойным владетель Транши, благодаря эскорту Лориса, — ответил мальчик, протягивая руку из-под мехового покрова и пытаясь улыбнуться. — Друзья называют меня Дугал. Едва ли здесь место для лишних церемоний.

Истелин наспех пожал протянутую руку и ответил на улыбку.

— Тогда я так и буду звать тебя, юный лорд, раз уж мы с тобой стали товарищами по несчастью. Тебе здорово от них досталось?

— От лошадей не меньше, чем от людей, как я полагаю, — признал Дугал, опираясь о гору подушек с едва уловимой болезненной гримасой. — После того, как меня сбили с моего пони, их скакуны лягнули меня разок-другой и едва не затоптали. А люди только огрели по голове. У меня кое-где сломаны ребра, но, похоже, хотя бы головная боль отступает. Какой сегодня день?

— Пятое декабря, — ответил Истелин. — Сейчас Рождественский пост. Можно я осмотрю твои раны? Не больно-то я в этом искусен, но, пожалуй, кое-что сделать смогу.

Дугал на миг прикрыл глаза и легонько кивнул.

— Спасибо. Я могу сказать, что надо делать. Я учился полевой хирургии, но не больно-то могу здесь и сейчас применить свои навыки. Взгляните. Самое скверное — это ребра.

Он лежал нагой под меховым одеялом, его изящный торс и конечности украшали старые шрамы, которых и должно ожидать у мальчика, обучавшегося воинским искусствам. Но Истелин лишь процедил что-то сквозь зубы при виде здоровенного синяка на грудной клетке слева. Еще один синяк багровел у правого бедра, он имел точные очертания подковы. Истелин разглядел даже отпечатки гвоздей на положенных местах.

— Это выглядит страшнее, чем на самом деле, — пояснил Дугал, осторожно погладив синяк правой ладонью. — Не то чтобы он не болел. И не то чтобы я не хромал из-за него. Но я хотя бы ногу не сломал. Если дадут, чем перевязать, или вы сами что-то подберете, надо наложить повязку на грудь. Без поддержки даже дыхание мучительно, стоит мне не так двинуться. И кашель… Дугал обхватил обеими руками грудную клетку, чтобы тщательно и глубоко вздохнуть. Истелин встревожился.

— А легкое у тебя не продырявлено, а, парень?

Дугал покачал головой и содрогнулся, опять закрываясь мехами до пояса.

— Не думаю. Кровохарканья нет. Хотя все отдал бы за хороший ночной сон.

— Лорис сказал, что я смогу получить все для ухода за тобой, — заметил Истелин. — Возможно, у них есть и что-нибудь, что даст тебе поспать. А что с твоей головой? Раны есть?