Сын неба - страница 32

Весь март и апрель продолжались ожесточенные бои. 

* * *

Покрышев вышел на крыльцо, полной грудью вдохнул чистый, пахнущий талым снегом воздух. Чувствовалось приближение весны. С крыши добротного рубленого дома начинал сползать снег, весело звенела капель, залитые ярким солнцем большие сугробы снега искрились миллиардами ослепительных точек. А на деревьях и кустах, что были рядом с домом, набухали почки – первый признак пробуждающейся от зимней спячки природы.

Летчик расправил плечи, сделал несколько резких движений руками и побежал в штаб. Предстоял боевой вылет.

В этот день «юнкерсы» с особенным упорством шли на «пятачок».

Фашистские бомбардировщики появлялись по одному через определенные интервалы и даже по определенной схеме. «Юнкерсы» заходили далеко на нашу территорию и уже оттуда шли точно по центру над «аппендиксом». Высоко над ними кружили «мессер-шмитты» – группа прикрытия.

Когда Покрышев привел пятерку на место, чтобы сменить соседа, «юнкере», сбросив бомбы, уходил на свою территорию.

«Запоздал…» – с сожалением подумал Покрышев, но тут же увидел вдали другой «юнкере». Бомбардировщик шел точно по курсу, которым только что пролетел его предшественник. Покрышев открыл огонь, враг метнулся в сторону, поспешил освободиться от груза. Бомбы упали на нейтральной полосе.

Спустя несколько минут появился третий «юнкере». Теперь Покрышев действовал расчетливее. Зная, куда полетит и что предпримет немец, он стремительно сблизился с бомбардировщиком и сбил его. Но «юнкерсы» продолжали по одному появляться над «аппендиксом».

«И упрямо же лезут», – удивился Покрышев.

Еще больше поражало поведение «мессершмиттов», которые должны были прикрывать бомбардировщики. Вражеские истребители спокойно, без всякой тревоги кружили высоко в небе. Они или же не замечали советских истребителей на фойе серой земли, или полагали, что «Ю-88» сбивают зенитки.

Когда время патрулирования подходило к концу и группа собиралась передать дежурство, появился немецкий корректировщик «хейнкель-126». «Костыль», как прозвали его за неуклюжий вид, прилетел сфотографировать результаты действий бомбардировщиков. Он стал легкой добычей наших летчиков.

Позднее выяснилось, чем объяснялось удивившее Покрышева упрямство немцев. Чтобы при бомбардировке не задеть случайно свои позиции, они на острие «аппендикса» установили приводную радиостанцию. На нее-то и держали курс «юнкерсы».

Немецкая пунктуальность обернулась против них же самих.

* * *

Небольшая комната от раскаленной докрасна походной железной печурки быстро наполнилась приятным теплом. Покрышев снял унты, расстегнул и повесил на спинку стула ремень, потом гимнастерку и сел за стол, чтобы занести в тетрадь заметки о сегодняшнем бое. Такая уж выработалась у него привычка.

Не успел он закончить записи, как дверь открылась и вошли его замполит Семен Коршунов, летчики Александр Горбачевский, Юрий Зайцев, Василий Шелегов. Вечерами они часто бывали в командирском домике, любили перед сном отвести душу, читали полученные из дому письма, делились радостями и огорчениями, сидели у радиоприемника, который принесли Покрышеву бойцы из батальона аэродромного обслуживания.

День выдался тяжелый, и усталые летчики сидели молча. Говорить не хотелось…

Включили радиоприемник. Через несколько секунд комнату наполнила грустная мелодия. Она звучала чисто и приглушенно, как лесной ручей. Временами мелодия оживлялась, усиливалась.