Сыновья алых лун - страница 2
Лаи стоял на коленях и, кажется, готовился распрощаться с жизнью здесь и сейчас. Ну или хотя бы упасть в обморок. Даро стиснул зубы.
«Сам не лучше, — подумал он про себя, — трясешься, как детеныш тирреса[3] перед первым нырком!»
Вышел и встал перед наставником.
«Я здоров. А Лаи и сам испугался».
Жесты левой рукой давались с трудом, плечо словно стянуло огненной коркой.
Наставник покачал головой.
«Тебя вызывает Повелитель», — он указал на коммуникационный браслет.
Светло-золотые колонны аркад сменялись голубовато-сиреневыми по мере приближения к главной башне дворца. На наследника оборачивались слуги, хоть и не смели подать голоса. Даро не имел представления, что происходит у него за левым плечом. Будь рана серьезной, наставник бы вызвал помощь. Но все равно, обернуться и увидеть собственную кровь было страшно, а боль растеклась дальше, словно на спине и вовсе не осталось ни клочка кожи. Однако у Даро и мысли не возникло задержаться у дверей лекарского крыла, если его вызвал отец.
Он вошел в главный зал, прошагал по узорчатым плитам и остановился в шаге от трона, где отец разговаривал с двумя советниками.
— Правитель, ваш сын явился на зов.
Глашатай поклонился и скрылся за колонной, советники подняли руки в жесте покорности и отступили назад, отец перевел взгляд на Даро. Итари Онья перешагнул за третью сотню оборотов, на лице уже появились морщинки. Ярко-оранжевые глаза чистокровного Высшего внимательно осмотрели вытянувшегося перед троном сына. Спина Даро пульсировала болью, на обнаженной коже рук налип чесучий песок. А ноги снова начали трястись. Даро закусил губы от злости на себя и свою дурацкую чувствительность. Не хватало еще опозориться, разрыдавшись тут перед всеми лэрами и советниками… Перед отцом… Род Онья не признает слабости. Они — Высшие, всегда холодны, всегда сдержаны и разумны в суждениях.
«Лаи Матэ ранил тебя. Мой наследник мог быть убит. Что ты можешь сказать?»
Даро Онья уже взрослый, ему двенадцать. Но попробуй скажи это предательски дрожащим коленям и слезам, помимо воли закипающим в глазах. Какое счастье, что вслух можно не говорить…
«Говори голосом, сын».
Даро сжал кулаки и откашлялся.
— Лаи не планировал покушение. Он невиновен.
Голос не сорвался. Лицо Итари Онья не изменило выражения, но Даро знал: он остался доволен. Правитель посмотрел куда-то за спину сыну, послышались шаги и рядом появился наставник.
— Повелитель, здесь виновен я. Я не знал, что чехол Лаи сделан не из коры укс, а из заменителя. Я перепроверю клинки всех учеников.
Правитель еще раз взглянул на сына, кивнул и отпустил обоих жестом.
Слуга осторожно промакивал красной океанской губкой тело Даро после ванны, явно стараясь не задеть больное место, но Даро все равно боролся с желанием отпрянуть, когда прикосновения ткани приблизились к плечу.
— Могу я предложить наследнику настойку корня эдда?
— Нет, — злобно рявкнул Даро, — обойдусь! — Он тут же пожалел о своей резкости и, глубоко вздохнув, добавил жестами: «Мне не очень больно».
Заживляющий раствор сначала ошпарил кожу, заставив Даро зажмуриться, но затем стало гораздо легче.
Вернувшись в свои покои, Даро запер дверь спальни, бросился на постель, зарылся в подушку лицом и расплакался. Он знал: лучше прореветься всласть, так гораздо быстрее отпустит.
***
Минуло пятьдесят оборотов с заключения нового Альянса с человеческой Империей и ларонами из галактики Треугольника. Это время было временем мира и процветания для всех трех видов. Долгожители-сиуэ, конечно, не могли легко забыть прошлое[4], но постепенно острые конфликты сглаживались. Во всех трех галактиках существовала поговорка «время лечит». Сиуэйты вводили реформы медленно, хоть и осознавали, что нуждаются в них, если желают быть частью Альянса.
Имперская корпорация Эс-Эл добилась успеха в исследовании деликатной проблемы бесплодия сиуэйтов, теперь достаточно было нескольких инъекций, чтобы дело пошло на лад. Этот препарат сиуэ закупали в Империи и массово кололи подданным Королевства. Генномодифицированных полукровок Эс-Эл больше не производили. Хотя у них оставались равные с чистокровными права, все же «полулюдей» в Королевстве недолюбливали. Они символизировали период волнений и крайней слабости КасДи, когда размножение зеленокожих полностью зависело от человеческой корпорации. Дети потихоньку переставали быть чудом Богов. В некоторых системах КасДи теперь даже понадобилось принять законы, запрещающие контроль рождаемости. На просторах Альянса стали появляться зеленокожие дети. А раньше некоторые лароны считали, что сиуэ вообще рождаются на свет уже взрослыми, как ящеры в системе Уарра. Низшие сиуэ оказались плодовитее высших, которые в прошлом едва не вывелись вовсе, фанатично пытаясь очистить свою кровь от воображаемой скверны.