Сыновья алых лун - страница 8

Как и его сюзерен, Итари Онья растил двоих детей — сына Даро и дочь Найю, на один оборот младше. Итари отлично помнил мучительно долгое время, когда никто из семьи не мог позволить себе и тени надежды на то, что род Онья будет продолжен. Впереди ждали лишь неизбежная смерть и последующий кровавый хаос. Многие высшие Королевства обрывали свою жизнь сами, невзирая на то, что это всегда считалось проявлением безответственности и трусости. Жрецы не могли полноценно утешить мятущиеся народы. Только ужесточившиеся правила поведения, требующие большого самообладания, спасали высших от безумия. Лишь после войны все изменилось… Принимая своего орущего первенца, Итари Онья впервые за полторы сотни оборотов позволил себе слезы.

Найя походила на легкий ветерок — ее звенящий смех мог снять любую тяжесть с сердца, а ласковые золотисто-оранжевые глаза смотрели на отца с невероятными для столь малого возраста пониманием и нежностью. Итари обожал ее, и проказница прекрасно знала об этом. Пользуясь своим положением отцовской любимицы, Найя прикрывала свои проделки, как и проступки Даро, перед родителями и учителями. На нее невозможно было всерьез сердиться, даже если Итари знал, что дочь, лукаво улыбаясь, врет ему в глаза. Впрочем, когда во дворце проходили важные переговоры или праздники, куда приглашалась знать с Ронн и сопредельных планет, Найя вела себя безупречно, сознавая свой долг и тонко чувствуя ту грань, за которую нельзя переходить дочери Правителя.

С сыном было сложнее. С ним разрыв поколений ощущался в каждой мелочи, традиции имели для Даро меньше значения, чем хотелось бы. Итари видел причины поступков сына и порой признавался себе, что на его месте, возможно, принял бы схожее решение. Однако это не избавляло от необходимости брать в руки гибкий прут дерева лиу и преподавать Даро неприятные уроки повиновения. К счастью, такое случалось нечасто.

***

Все детство Даро с нетерпением ждал праздника своего совершеннолетия, хоть сопутствующие обряды и нелегки. То, что происходило в храме Марай, являлось, по сути, первым испытанием юных сиуэ на стойкость. После ритуального утопления давали выпить чашу с туманным питьем, от которого реальность расслаивалась перед глазами, что было гораздо страшнее жжения от наносимых руками жрецов татуировок с родовыми знаками[2]. Но оно стоило того, поскольку означало, что Даро вырос и может брать на себя ответственность за свои поступки. Стал настоящим взрослым, готовым приносить пользу и совершать великие дела.

Однако с тех пор прошло уже полтора оборота, а жизнь Даро не слишком изменилась. За ним все так же неусыпно наблюдали родители и наставники. Обязанности наследника становились многочисленнее, но ни одна из них не приносила Даро удовлетворения. Хотя прямого запрета на выход за пределы владений не было, он чувствовал себя замурованным во дворце, отделенным от реальной жизни высокими стенами силовых полей. Даро ежедневно учил наизусть множество фактов и законов окружающего мира, но они оставались для него лишь картинками на голоэкране и завитками на шариках книг.

Поэтому он обрадовался, отыскав маленькое несоответствие в законах воздушного движения. Высота полета мелких судов была определена давно, когда на Ронн еще жили ныне почти вымершие крылатые рептилии. Они обладали достаточным размахом крыльев и силой, чтобы сбить двухместный джет, и в прошлом регулярно делали это, защищая свои гнезда в период кладки яиц. Мелким судам вне города запрещалось летать ниже трех аш[3], хотя класс кораблей и системы защиты давно уже были другими, а немногие летучие хищники остались только на территориях заповедников, закрытых сетями силовых линий.

Когда Даро показал этот пункт учителю, тот не придал ему значения и потребовал отложить несущественные занятия на потом. Бросить силы на изучение истории права Пяти Планет, которую они проходили. Даро послушался, но внутри все кипело от возмущения, а учитель словно специально старался заставить наследника потерять самообладание, задавая вопросы с подвохом. В конце урока Даро все-таки обратился к учителю еще раз: