Сыщик - страница 5

  Алексей продолжал.

  - Родители уехали в гости в тот день, а Степана оставили старшим. Он был необычайно ответственный для своих лет. Он разрешил мне играть вместе с ним в приставку. У нас в коридоре был шкаф с большим зеркалом и когда я пошел в туалет, то обратил внимание, как в отражение появилась рябь. Сначала я подумал, будто рябь вызвана долгим сидением перед телевизором, но потом из зеркала начала появляться черная субстанция. Черные щупальца потянулись ко мне, и я закричал. Степан отреагировал быстро и выбежал ко мне. Увидев щупальца, он встал передо мной и сказал не шевелиться, это было ошибкой. Субстанция вылезала из зеркала медленно, а щупальца были размером с палец, но всего за мгновение, будто почувствовав жертву, они резко увеличились и, обхватив моего брата, начали затягивать его в зеркало. Я пытался вытащить его, держал за руку до последнего, но все было бесполезно. Мне не хватило сил и его засосало внутрь.

  Егор Павлович, вы представляете себе, как это попытаться объяснить родителям, куда делся их сын, который никуда не выходил? Сложно. Как оказалось, он был не единственным. Потом были года терапии, когда мне пытались внушить, что все, о чем я говорил это плод моей фантазии. Годы реабилитации. Оказывается мой детский мозг не мог справиться с жестокой реальностью и придумал новую, в которой вместо плохих людей появился монстр из зеркала. Но в этом и разница между взрослым и ребенком. Ребенка сложнее убедить в его сумасшествии.

  Со временем я начал говорить слова, которые от меня хотели услышать, но никогда не верил в них. Зато это помогло мне беспрепятственно искать необходимую информацию. Пока я учился в школе, я узнал много, связанным с похищениями, а уже после, кода поступил в университет, уже знал, с чем бороться. Ну как, Егор Павлович, вы готовы узнать правду обо всех этих похищениях? Хотите узнать, с чего все началось?

  Сопротивляться было бессмысленно, сыщик был готов услышать любой бред, он бы все равно поверил. Уж очень долго он оставался в неведении. Допив коктейль, он поставил стакан на пол и рукой дал понять Алексею продолжать. Молодой человек встал, обошел сыщика и вернулся с книгой, в которой было полно закладок, передав ее Егору. Открыв первую из них, сыщик увидел картинку в средневековом стиле, изображающую улыбающееся нечто, отдалено похожее на человека.

  - Бес!? Вы серьезно!?

  Сначала Егор думал сдержать смешок, ведь это было не профессионально, но, подумав над сложившейся ситуацией и послав все к чертям, дал себе волю. Он сам не понимал, в чем причина смеха, то ли алкоголь, то ли попытка заглушить боль в голове, то ли нервы или сумасшествие. Когда Егор, наконец, отсмеялся, переводя дыхание, заказчик заговорил.

  - Я понимаю. Вот так поверить в происходящие не так просто. В отличие от вас я всегда в это верил и шел к разгадке. Егор Павлович, прочтите, пожалуйста, закладки, помеченные зеленым цветом.

  А почему бы и нет, решил улыбающийся Егор. Он уже достаточно напился для подобной литературы. Первый абзац с зеленой пометкой гласил, что бес отражений, после вызова получает свою цену за призыв в виде определенного количества детей, а затем самостоятельно похищает столько, сколько ему нужно. Если ребенок не находится рядом с зеркалом, то он приманивал их, а затем похищал. В течение нескольких недель бес забирал двенадцать детей, а после пропадал на двенадцать лет, пока не придет время для новой жатвы. С каждой новой строчкой улыбка пропадала с лица Егора. Пару дней назад было ровно двенадцать лет с исчезновения его дочери и, как ему было известно от друзей из полиции, начались новые странные случаи похищения. Сыщик начал пролистывать все страницы, на которых имелись закладки и с каждой новой заметкой холодок по его спине пробегал все сильнее.

  - Что это за книга? Откуда она у вас?

  - Это не важно, Егор Павлович.

  - Это не ответ. Я спросил, что это за книга и откуда она у вас?

  Алексей в ответ только пожал плечами.

  - Тут я не могу ничего сказать. Я не знаю ее автора, а помогли мне ее добыть все те же высокопоставленные друзья. Имя автора не указано, но думаю, она написана во времена, когда церкви, как таковой, еще не было. Понимаю ваше удивление, для меня эта книга тоже стала открытием.