Табула раса - страница 25
Женский смех прокатился волной дрожи по ее телу.
— Повернись ко мне, Сиф, когда я с тобой разговариваю.
Горящий факел, растрепанные светлые волосы, безумный блеск в глазах и темная комната — та самая, с которой пламя и начало свой ход в прошлый раз.
Сиф попятилась. Ни сада, ни озера, ни моста. Только безумная женщина, которую привел в дом ее отец.
— Скоро все закончится, моя милая, — ухмыльнулась та, плавным жестом поднесла огонь к окну.
Языки пламени быстро поползли вверх, словно шторы были не из тяжелого бархата, а из соломы.
«Нет. Это невозможно, нет! Она не могла выжить!»
Черные стены, черный потолок, дверь исчезла. Боль пульсировала в ребрах, плечо ныло, а еще Сиф с ужасом поняла, что сдвинуться с места она не может, как ни пытайся — ноги увязли в каменном полу.
— Что же так сильно бьется твое сердечко?
Женщина визгливо засмеялась, скривила лицо в звероподобном оскале. Кожа на острых скулах еще сильнее натянулась.
Огонь стремительно перескакивал с камня на камень, и вскоре комнату охватило яркое пламя.
Ни шелохнуться, ни вырваться. Паника пробиралась к горлу, пока Сиф лихорадочно раздумывала, как ей выбраться из этой западни. Каждый вдох давался с трудом, правда, жар совершенно не ощущался. Лезвие баселарда завибрировало.
— Сердце. Вот, что важно, — и она вздрогнула, когда ледяные руки Фандрала коснулись ее лопаток. — Слушай меня и запоминай: ты должна выбраться отсюда любой ценой, даже если тебе придется…
— Не придется. Почти все ее друзья и так уже мертвы, — прошелестела женщина, которая оказалась прямо у нее перед лицом.
Плоть покрылась волдырями и местами через лопнувшую кожу проглядывали кости.
— Убирайтесь!
Острие баселарда прошло сквозь тянущиеся к Сиф скрюченные пальцы и чиркнуло по нагруднику Фандрала. А когда женщина кинулась на нее, яркий свет, что наполнил комнату, моргнул и угас.
Треск огня затих, холодные ладони исчезли с ее плеч, и она не слышала ничего, кроме собственного сердцебиения. Сиф попыталась выбраться из каменного плена, шагнула вперед, зацепилась за что-то носком сапога и рухнула на покрытые пылью золотые плиты.
Склизкий ком подобрался к горлу и мешал нормально вдохнуть. В памяти, словно клубок змей, зашевелились воспоминания, о которых Сиф предпочла бы забыть навсегда. Нет. Не время и не место. Но как-то уж слишком много звоночков из прошлого в мире, где прошлого в правильном виде нет.
Голова трещала, плечо и ребра ныли. Сиф оттолкнулась свободной рукой от пола, перевернулась на спину. Под высокими сводами сновала тень, быстро перемещалась от анфилады к колоннам, по которым капля за каплей стекала мутная вода.
Сиф подавила тошноту, отерла разбитую ладонь о платье, оперлась на баселард и встала.
Свет не проникал через резные окна, цветные стекла почернели, и золото крупными пластами осыпалось у возвышения. Повсюду царило запустение, тянуло сыростью и от пыли першило в горле. Для полноты картины из ее давнишнего кошмара не хватало только тела мертвого Тора.
Кошмара?
Сиф повернула голову и заметила знакомый плащ и не менее знакомую широкоплечую фигуру под алой тканью.
Смерть отца, уничтоженная яблоня, сгоревший дом и… Да уж, при таком раскладе финал путешествия по наибольшим страхам весьма предсказуем.
В зале она была не одна: чей-то тяжелый взгляд буравил спину, но наблюдателя, как Сиф ни пыталась, обнаружить не удалось, разве что только та тень над троном…
— Вот, значит, как? Нравится играть? — она растянула губы в улыбке и до боли впилась ногтями в ладонь. — Копаться в памяти, выискивать слабину, — Сиф перевела взгляд вверх, расправила плечи и поморщилась: ребра опять напомнили о себе. Нет, если бы ее хотели убить, то существо, что обладало такой чудовищной силой, вряд ли бы не справилось с задачей. — Ты хотел дать мне совет, «Фандрал». Ну же, я вся внимание. Говори.
Капли забарабанили чаще, превратились в тоненькие черные ручейки. Протяжно завыл ветер, и холод обрушился на нее с новой силой, когда вода поднялась до уровня щиколоток.
Двери потайного хода для стражи — ожидаемо — оказались закрытыми.
— Все не то… Чем кажется, воительница.