Таинственный герцог - страница 45

Неудивительно, что Кокси смотрел на нее с презрением; красная помада на губах и черная краска на бровях изрядно размазались. Взяв салфетку, Белла принялась стирать с лица макияж, но ее мысли все еще были заняты Огастусом и необходимостью действовать.

Постепенно успокоившись и вернувшись к настоящему, Белла поняла, что не сможет жить, все зная и ничего не предпринимая.

Ей хотелось, чтобы у нее хватило мужества просто убить его, ведь у нее был собственный пистолет и она умела с ним обращаться.

Первое, что она сделала, оказавшись на свободе, — это купила пистолет. Ей навсегда запомнилось, как тогда, в «Черной крысе», она держала в руке оружие. В то время она не знала, как им пользоваться, но почувствовала его власть. Она видела, как грубые, жестокие люди попятились при виде оружия у нее в руках.

Ей потребовалось набраться храбрости, чтобы отправиться в мужской мир оружейных мастеров и купить пистолет. Белла Барстоу, вероятно, не отважилась бы это сделать, но Беллона Флинт смогла. Она договорилась о частных уроках в респектабельном заведении, где мужчины практиковались в стрельбе, и до сих пор приходила туда каждую неделю, чтобы пострелять. Она больше никогда не будет такой неосмотрительно беззащитной.

Однако Белла сомневалась, что способна убить кого-нибудь, даже Огастуса, и тем более преднамеренно.

Снова принявшись за краску на лице, она вспоминала, что сказал Кокси о капитане Роузе. Удивительно, что Роуз сделал все, что мог, чтобы защитить ее.

Он странным образом влиял на ее жизнь: это он продемонстрировал ей власть оружия.

И вероятно, без проведенного с ним времени она не смогла бы прийти к решению отказаться от невыносимого брака. Без посеянных тогда семян у нее, возможно, не нашлось бы сил построить новую жизнь.

Если бы только он сейчас оказался здесь, чтобы снова дать ей силы…

Белла посмеялась над собой — это все равно что звать Оберона, волшебного короля.

— О, мисс, в чем дело? — взволновалась Китти, войдя с чайным подносом.

— Ни в чем, Китти. — Белла погасила улыбку. — Кроме этой краски. Она не стирается.

— Вам нужна горячая вода и мыло, мисс. Сейчас принесу.

Китти ушла, а Белла рассеянно смотрела на свое отражение…

Может ли Клаттерфорд помочь ей? Она знала, что эта история приведет его в такое же негодование, как и ее, но можно ли в этом случае обращаться к закону? Даже если бы им удалось снова разыскать Кокси, они никогда не смогли бы заставить его дать показания в суде. Поэтому лучше вообще ни о чем не упоминать, тем более что Белла боялась, как бы ей самой не пришлось нарушить некоторые законы, прежде чем с этим делом будет покончено.

Ей хотелось погубить Огастуса, так же как он погубил ее. Белла выпрямилась. Может ли это быть ее отмщением? Для такого, как он, вполне достаточно просто довести до всеобщего сведения, что он игрок. Конечно, этого совсем не достаточно для кипевшей внутри Беллы свирепой ярости, но репутация Огастуса будет разрушена и Шарлотта Лэнгем спасена.

Однако как осуществить хотя бы это?

Если бы были доказательства, леди Фаулер могла упомянуть его постыдное поведение в своем послании или Белла могла бы распространить собственный рассказ о его грехах. Но прежде всего Белле нужны доказательства, а она не представляла себе, как их получить.

Где мужчины играют в кости и в карты, не попадаясь на глаза тем, кто их знает? Белла пожалела, что не вытащила из Кокси такие детали. Как может кто-то вроде нее — молодая неопытная женщина — проникнуть в такое место, а потом выставить то, что там происходит, на общественное осуждение?

Она снова подумала о капитане Роузе. Да, этот человек, несомненно, знал как. Он, вероятно, и сам был игрок, но Беллу встревожило то, какую дорожку выбрали ее мысли. Нет, она не может отправиться в Дувр в поисках капитана, с которым на короткое время встретилась четыре года назад.

Однако другой план не приходил ей в голову, а она должна что-то сделать, иначе сойдет с ума.

Как только Белла смирилась с таким планом, на нее снизошло удивительное спокойствие. Оно принесло уверенность, которую до этого она испытала только однажды — когда решила, что любой ценой должна убежать из той комнаты в Дувре.