Таинственный город за туманами - страница 10

— Это из магазина Токэ. От него не поправишься, так что ешь спокойно, — сказал Джон, подмигнув.

Лина очень любила сладости, но ей не хотелось толстеть ещё больше. И хотя она не помнила, чтобы говорила об этом Джону, однако он смотрел понимающе.

— Всё же тебе не стоит так много кушать, иначе не останется места для моего обеда. Может, у Токэ и лучшее в мире желе, но оно не сравнится с моими бутербродами.

Джон говорил чистую правду. Блюда, которые он готовил, были просто изумительны. И хотя в начале трапезы стол ломился от разных вкусностей, не было случая, когда что-то оставалось несъеденным.

Джентльмен всегда сидел, удобно устроившись на стуле. Когда говорил Джон, Джентльмен смотрел на него; стоило заговорить Лине, как он устремлял на неё взгляд своих удивительно прозрачных зелёных глаз. Кроме того, он время от времени кивал, будто понимая, о чём идёт речь.

Казалось, что Джон и Джентльмен прекрасно ладят друг с другом, ибо только Джентльмену разрешалось приходить в кухню и уходить из неё, когда он пожелает. Кухня была владением Джона, и даже бабушка Пикотто (её все так называли, поэтому Лина решила делать то же самое) не могла войти туда без разрешения. Лицо Джона становилось ярко-красным от гнева, если кто-то пробирался на кухню, надеясь тайком перекусить. Лишь Джентльмен, беззвучно ступая, свободно ходил по всему дому.

— Не обращай на него внимание, — предупредил Лину Джон. — Он любит оставаться один. Если ты станешь ему надоедать, он расцарапает твой нос своими когтями, а они у него острые! Даже Ит-тяну однажды досталось. Его нос, большой и красный в обычные дни, раздувался и раздувался, пока не стал похож на висящее спелое яблоко! — воскликнул Джон, кивнув, когда вспомнил об этом случае. — Обычно его нос выглядит как спелая слива.

Джон взглянул на гору красных слив, которые он приготовил к ужину, а затем расхохотался, держась за живот. Действительно, нос Ит-тяна напоминал сливу.

Вечером, в первое воскресенье после прибытия Лины в усадьбу Пикотто, её вызвала к себе бабушка Пикотто.

— Завтра понедельник. С завтрашнего дня ты начнёшь работать в магазине Нааты. Это городской книжный магазин. Полагаю, ты видела его по дороге сюда.

Лина кивнула. Книжный магазин был домом кремового цвета.

— Что я должна буду делать? — спросила Лина, но в ответ бабушка Пикотто лишь пожелала ей спокойной ночи.

На следующее утро Лина надела белое платье (то самое, в котором пришла в Туманную Долину), а затем спустилась в столовую. Накануне вечером она решила, что раз идёт работать в книжный магазин, значит, будет продавать там книги. В магазин станут приходить покупатели, и поэтому ей нужно одеться понаряднее.

Одежду для неё всегда выбирала мама, при этом добавляя: «Сегодня холодно» или «Сегодня мы встречаемся с господином таким-то», однако теперь девочке пришлось думать обо всём самой. Лина спросила совета у Ит-тяна, но тот был слишком занят: он готовил лекарство и на вопрос об одежде ответил только, что подойдёт любая.

С Кину-сан Лина почти не общалась. При встрече они лишь желали друг другу доброго утра или спокойной ночи, поэтому девочке было неловко обращаться к ней за помощью. Она не знала, что вскоре об этом пожалеет.

Когда Лина вошла в столовую, бабушка Пикотто уставилась на неё во все глаза и спросила:

— Что это, рукава или тыквы? В жизни не видела, чтобы на платье было столько украшений! Тебе кто-то сказал, что ты идёшь на вечеринку?

— Я пойду переоденусь, — пробормотала Лина.

— К девяти часам ты должна быть у Нааты. Кто велел тебе идти переодеваться?

— Но Вы только что сказали… — начала было Лина.

— А что я сказала? — перебила её старушка в своей обычной манере.

Лина совсем растерялась и не знала, что делать дальше.

— Вперёд, не то твой завтрак остынет, — произнёс Джон и подтолкнул девочку к столу.

Хорошее настроение вернулось к Лине лишь после того, как Джон вручил ей симпатичную корзинку с обедом, а Кину-сан протянула белоснежную салфетку.

— Ну, я пошла, — сказала Лина.

Ит-тян пожелал ей удачи, а Кину-сан нежно улыбнулась.

— К твоему возвращению я приготовлю особенно вкусный ужин, — с загадочной улыбкой пообещал Джон, словно в его словах крылась какая-то тайна.