Там, где мы вместе - страница 12

– Вы должны четко понимать и всегда помнить, что радист группы, как носитель военной тайны высшего уровня, это самая желанная цель для противника. Он знает шифры, позывные, особенности работы на ключе, алгоритмы шифрования – и многое другое. Ни при каких условиях в плен ему попадать нельзя. Ни живым, ни раненым, и даже мертвым нежелательно. Наши девчонки проходят подготовку наравне с вами и все это отлично понимают. При малейшей угрозе захвата они любой ценой готовы предотвратить подобное. Уничтожить рацию, шифроблокнот и оставить себе последний патрон или гранату. Если по какой-то причине она не сможет это сделать самостоятельно, то эту услугу ей должен будет оказать кто-то из вас. Это не жестокость, а вынужденная необходимость. Для них плен будет пострашнее смерти. Просто представьте себе, что сделают немцы с этими девочками, если они попадут к ним в лапы! Что бы «сломать» их фашисты не остановятся ни перед чем, поверьте. Я специально показываю вам фотографии, взятые нами у обычной тыловой команды, это даже не каратели, а просто военные. Эти кадры никогда не попадут в наши газеты или журналы, потому что есть вещи, которые не должны видеть мирные жители. Но что бы лучше понять, какие нелюди пришли на нашу землю и что они на ней творят Вы должны это видеть и помнить. А теперь задумайтесь, сможете ли Вы в критической ситуации исполнить свой долг по отношению к дорогому для Вас человеку, не дрогнет ли рука, не обернется ли Ваша секундная слабость против всей группы? Приказывать в этом вопросе я не могу, война жестока, но даже здесь бывает место для любви. Для всех, но не для нас, потому что наша война особенная, даже в письмах домой вам запрещено любое упоминание о роде деятельности. Поэтому прислушайтесь к моей настойчивой рекомендации – никаких личных привязанностей, никаких чувств, никаких шур-мур. Обдумайте мои слова и сделайте соответствующие выводы. Вот разобьем врага – тогда и чувствам своим дадим волю. А пока – нельзя, держите себя в руках. Считаю, что эта тема закрыта раз и навсегда. Всем, все понятно? Вопросы?

Курсанты подавленные моим напором молчали, вопросов не имелось, вообще ни одного. После недолгого молчания я повторил чье-то известное высказывание: – Не мы начали эту войну, но нам ее заканчивать, больше некому. Потерпите парни, какие ваши годы, налюбитесь еще. После победы она, в смысле любовь, нам всем еще понадобится. Сколько людей погибнет подумать страшно.

В остальном занятие прошло спокойно, даже методы полевого допроса не вызвали особого ажиотажа. После просмотра фотографий многое уже не казалось жестоким или недопустимым. Передав курсантов следующему инструктору, отправился к связистам. Предстояло сообщить о прибытии пограничников, поставить их на довольствие и утрясти некоторые другие вопросы.

По дороге не надолго заглянул на тренировочную площадку, где старший лейтенант Левенец, крепкий загорелый, чернобровый украинец с озорными глазами вел занятия по рукопашному и ножевому бою. Великим знатоком последнего я себя не считал, в свое время нахватался «верхушек» изучив несколько приемов. Конечно, с неподготовленным человеком я мог справиться легко, неплохо метал нож, но от ведения занятий по этому предмету отказался. Мастеров хватало и без меня. К тому же техника армейского ножевого боя с момента массового применения средств индивидуальной защиты, значительно изменилась. Какой смысл в тычковых ударах, если бронежилет должен держать пулю? Потому меня учили больше режущим ударам: на теле человека достаточно мест, где крупные артерии расположены неглубоко. Стоит повредить одну из них, и противник истечет кровью. В теле человека ее всего пять-семь литров и потеря половины уже критична. А если и не умрет сразу, то внутреннее давление упадет, циркуляция крови замедлится и человек ослабеет настолько, что продолжить бой будет не в состоянии. Сейчас же основу техники боя составляли именно колющие удары, призванные выводить противника из строя максимально быстро.

«Нож для диверсанта вещь конечно незаменимая, в тех случаях, когда нужно «работать» тихо, но… – тут я усмехнулся, вспомнив шутку о том, что в рукопашной схватке побеждает тот, у кого больше патронов, – обычная саперная лопатка в ближнем бою куда более грозное оружие, нежели самый навороченный тактический нож».