Там, где течет Иравади - страница 6

Бирма — крупный в Азии экспортер риса. От его продажи государство получает основные средства для финансирования своих экономических планов, для закупки необходимого промышленного оборудования и машин. Одним словом, рис — это золотой фонд Бирмы. А Дельта не только житница этой страны, но и всей Азии.

Рис — любимая пища бирманца. Рабочий съедает миску риса, отправляясь на работу. Он ест рис и на обед, и на ужин. К нему иногда добавляют различные специи, зелень, рыбную, а иногда и мясную подливку. Рис приготовляют рассыпчатым, несоленым, без жиров и подают ко всем блюдам. В местном ресторане, чтобы вы ни заказали, будь то яичница, лапша, крабы, печеная рыба, на ваш стол без напоминания поставят большую чашу пахучего риса. И я потом в странствиях по Бирме так приобщился к заведенному обычаю, что предпочитал рис привычному хлебу.

Да, миска риса дешева здесь. Но какой огромный труд нужно приложить, чтобы вырастить это золотое зерно. Мне привелось увидеть весь процесс выращивания риса с самого начала до конца. Рису нужно много тепла и влаги. Тщательно выровненное поле прежде всего разбивается на мелкие участки, каждый из которых ограждается земляными валиками для удержания воды.

Основные полевые работы начинаются с наступлением сезона дождей. Всюду видишь согбенные фигуры взрослых и подростков, которые под хлещущими струями ливня, по колено в жидкой грязи идут за быками, распахивая, боронуя, разравнивая участки. Десятую часть поля обычно отводят под питомник рассады. Месяца через полтора рассаду пересаживают из рассадника на участки, залитые водой. Крестьянин, как правило, прибегает к помощи соседей или нанимает для выполнения этой работы до десятка женщин, ибо своими силами он не может управиться в срок с таким трудоемким делом. Над полем стоит страшная духота, от тяжелых испарений нечем дышать. В этой обстановке женщины, согнувшись пополам, работают, как заведенные автоматы. Они молниеносно выхватывают пучки по 3–6 растений и быстро лепят их на илистое дно поля. Слышится только дробь коротких шлепков: чоп, чоп, чоп. Когда женщины вылезают из воды и переходят на другой участок, их икры иногда буквально унизаны черными пиявками.

С раннего утра мы выехали за город. Там шла уборка урожая. В поле работали все: от мала до велика. Рис жали серпами, как у нас рожь сто лет назад. И ни одной простейшей машины вокруг, только согнутые спины людей. Вдруг босоногий мальчишка издали закричал нам что-то, показывая пальцем на землю. Я взглянул вниз и похолодел: прямо у наших ног здоровенная кобра судорожно пыталась заглотать большую полевую крысу.

Змей в Бирме много. Самые страшные из них кобра и випера русселли, укус которых смертелен. Когда созревает рис, поля кишат змеями, которые сползаются сюда за обильной поживой в виде лягушек, мышей, крыс. Уборка урожая становится крайне рискованным предприятием. Чтобы в какой-то степени уменьшить риск, крестьяне обращаются за помощью в близстоящую воинскую часть с просьбой дать во временное пользование подержанную обувь и перчатки. От укусов змей в Бирме погибает ежегодно несколько тысяч человек.

Но плохо и когда нет змей. Как это ни парадоксально, змеи, даже самые ядовитые, невольно помогают бирманскому земледельцу уберечь урожай от грызунов. В те годы, когда змей мало, поля подвергаются опустошительным нашествиям грызунов и значительная часть урожая погибает.

Утром мы покинули Бассейн. Нас провожали мальчишки, голышом забегавшие на пароходик и бросавшиеся с него в воду. Купаться с берега было нельзя: действовал отлив, оставляя после себя широкую полосу жидкой грязи и противной тины. Уходили назад рисоочистительные заводы с длинными дымящими трубами, скрывались и последние домики города.

Но что это? Наплывом надвигается темно-зеленая косматая масса растительности. Только дикая расточительная фантазия тропиков может создать что-либо подобное. Мангровые деревья, разлапив искривленные ветви, так переплелись между собой, что не разберешь, где кончается одно и начинается другое. Толстые канаты лиан, обвивая мангровые заросли, образуют удивительно запутанную сеть. Снизу буйными фонтанами тянутся вверх бамбук и карликовые дикие финиковые пальмы. Из воды, извиваясь, словно щупальца осьминога, вылезают темные коряги корней. В глубине чащи иногда мелькнет черная лужа воды или густо заросшая тростником поляна — болото, от него дурно пахнет гнилью и плесенью. А над всем этим хаосом гордо покачивают своими пышными кронами пальмы.