Тан Малака об исламе - страница 11

"если бог желает нашего подчинения другой расе, которая предоставляет нам религиозную свободу, управляет нами справедливо, сохраняет мир, защищает нашу жизнь и имущество, как делают это британцы в Индии, мы должны желать ей добра и быть ей верными..."

Далее говорится, что

"Концовка этого заявления [т. е. приведённая выше цитата - А. Г.] навлекла на себя резкую по своему тону и незаслуженную критику. Некоторые говорили об этих словах Сайида Ахмада как о новой версии божественного права правителей"

Мы здесь не будем выяснять, была ли эта критика заслуженной или незаслуженной. Самое главное, что мы здесь ясно видим, что "божественное право правителей", являющееся в христианстве, можно сказать, краеугольным камнем, в исламе даже тогда, в 19-м веке, в период упадка, понималось большинством мусульман (или, во всяком случае, многими мусульманами) как явно несоответствующее исламу.

К тому же, и сам Сайид Ахмад Хан в вышеупомянутой биографии пророка Мухаммеда [Syed Ahmed Khan. A series of essays on the life of Mohammed and subjects subsidiary thereto], главе "Эссе по вопросу, был ли ислам полезен или вреден для человеческого общества в целом и для Моисеевых и христианских заповедей", разделе "Происхождение протестантизма восходит к исламу" (кстати, о данном факте пишут и Тан Малака, и многие другие исследователи, чего мы коснёмся ниже), пишет:

"Величайшее из всех благ, дарованных исламом христианству - дух сопротивления, который он вдохнул в христиан против непомерной власти Римских Пап, под которой они так долго стонали. На Папу Римского смотрели как на непогрешимого наместника Христа. Он мог открывать ворота ада, чистилища и небес. Он присвоил себе власть искупления, посредством индульгенций, грехов любого, кого пожелает. Он был наделён полной властью устанавливать, что незаконно, а что законно. Фактически, в своих полномочиях он ни в чём не стоял ниже самого Христа. Коран, в следующем отрывке, указывал на зло, вытекающее из этого, делал выговор христианам за их холопское раболепие и убеждал их сбросить такое позорное иго и найти для себя истину.

Коран говорит: "Скажи [о Мухаммед]: "О вы, кто получил писания [иудеи и христиане], придите к справедливому решению между вами и нами, что мы не поклоняемся никому кроме бога, и не связываем никакое творение с ним, и что никто из нас не примет никого другого за господина кроме бога" [Аль-"Имран: 64]. Когда этот отрывок [Корана, т. е. аят] был открыт [Мухаммеду], Ади Ибни Хатим, новообращённый в ислам, сказал Мухаммеду: "О пророк господа, мы не имели привычку поклоняться Папе как нашему богу", на что пророк ответил: "Разве у него не было власти объявлять законным то, что было незаконно, согласно вашей религии, и наоборот? И разве вы не верили в его слова как в слова бога?". Он ответил: "Поистине, о пророк господа, мы имели привычку так делать". Пророк сказал в ответ: "Это и называется "принимать других (Пап) за господина кроме бога""

Кроме того, в примечании к данному отрывку Сайид Ахмад цитирует примечание Сэйла к его переводу Корана:

"Наряду с другими обвинениями иудеев и христиан в идолопоклонничестве, Мухаммед обвинял их в слишком безоговорочном повиновении священникам и монахам, которые присвоили себе [право] объявлять, что законно, а что незаконно, и обходиться без законов бога"

Итак, мы ясно видим, что первоначальное понимание "бога" в учениях пророков было интуитивным пониманием объективных законов природы, включая объективные законы общественного развития. Правящие же эксплуататорские классы извратили эти учения, подменив эти объективные законы своими классовыми интересами.

Именно такое, идолопоклонническое понимание "бога" как "разума без мозга", как совокупности идей правящего буржуазного класса и критиковалось в трудах классиков марксизма-ленинизма - то, чего не в силах понять современные "марксисты-ленинисты", изображающие, что между исламом и марксизмом, якобы, непреодолимая пропасть.

Действительно, марксизм-ленинизм, наоборот, постоянно подчёркивал то, что в обществе, как и в природе в целом, господствуют объективные законы, преодолеть которые не в силах ни один правитель каким бы "всесильным" он ни был.