Танец ангела - страница 6

— Было ли это насилием, с вашей точки зрения? — уточнил полицейский.

— Он не тащил его насильно.

— Вы что-нибудь слышали?

— Я слышал голоса, но было слишком далеко, и я не разбирал слов, — сказал Андертон и поднялся.

— Вы куда?

— Я поставлю чайник, если не возражаете.

Макдональд промолчал.

— Можно?

— Конечно.

— А вы точно слышали, на каком языке они говорили? — спросил Макдональд, когда мужчина вернулся от плиты и сел на прежнее место.

— Я не задумывался. Для меня было само собой разумеющимся, что они говорили на английском. А разве это был не английский?

— Мы не знаем.

— Почему это должен был быть не английский?

— Вам показалось, что они хорошо понимают друг друга?

— Говорил в основном тот тип, и да, вроде у них не было проблем с языком. Но они недолго там пробыли.

С плиты раздался свист, и Андертон завозился с чаем спиной к Макдональду.

— Я как раз собирался выбраться из кустов, как они отправились обратно, — продолжил он рассказ, вернувшись к столу.

— Они вас не видели?

— Я не знаю. Мальчик один раз обернулся, и он мог меня заметить. Но теперь это ведь не имеет никакого значения, не правда ли?

Макдональд промолчал.

— Он ведь умер, как я понимаю?

— Как долго вы их еще видели?

— Я не стоял на месте, пока они скроются за горизонтом, я хотел успеть домой на сериал «Истендерс». А темнело прямо на глазах.

— Куда они пошли?

— На юг, через Виндмилл-драйв.

— Нам понадобится ваша помощь для составления правильного портрета того человека.

— Правильного? Но я не могу приврать о том немногом, что видел.

— О’кей, о’кей, я иногда слишком плоско шучу.

Макдональд наконец что-то записал в блокноте.

— Конечно, я помогу, чем смогу. Я прекрасно понимаю, насколько это важно. Черт, бедный мальчик. И его родители. Я ведь сам вам позвонил. Как только, прочитал об этом в местной газете, так и позвонил.

— Мы очень благодарны.

— Надеюсь, вы быстро выследите этого ублюдка. Мы все в этом заинтересованы, — сказал Андертон с таким нажимом, как будто посчитал всех граждан Британии до последнего поселенца в старых колониях.

«День сегодня неплохой, — подумал он, когда вышел на улицу. — Насколько вообще погода может быть неплохой в южном Лондоне. Надо бы что-то принять наконец после всего этого чая».

Он вернулся на Чатто-роуд и зашел в бар «Игл». До наплыва посетителей на ленч оставалось полчаса. Бармен посмотрел на него как на сумасшедшего, который не в состоянии дождаться положенного времени. Макдональд заказал коктейль. Бармен расслабился, поняв, что этот долговязый не собирается есть: «Я не могу целый день держать телячий пудинг наготове».

Макдональд дождался, пока коктейль станет прозрачным. Все прояснится для того, кто имеет выдержку. Это как следовать зимой по руслу реки на юг.

Он выпил залпом. В голове вертелось: все проясняется и в конце концов станет прозрачным.

Завалились первые ранние посетители. Бармен не торопился. Ему пришлось ждать несколько лишних секунд, прежде чем он получил второй бокал.

Наконец Макдональд добрался через шумные улицы к отелю «Дадли» на углу Котли-авеню. Двадцать пять фунтов за ночь. Платить заранее.

Он сорвал пломбу и теперь стоял посреди комнаты. Чувствовался запах крови. «Хоть мне и не привыкать к этой вони, но все-таки это самое противное в моей работе, — думал он. — Я вырос в деревне и видел сотни забитых свиней, но там так не воняло. В человеческой крови есть сладость, от нее и кружится голова».

Вот сюда они пришли. Должно быть, сразу после того, как их видел Андертон. Если это вообще были они. Это комната мальчика. Здесь он прожил всего два дня. Почему здесь? Почему парень, приехавший в Лондон, поселяется в Клэфэме? Можно, конечно, и в Клэфэме, но обычно юнцы останавливаются в дешевых гостиницах где-нибудь в Байсватере или в районе Паддингтона. Им и веселее вместе, и безопаснее.

Когда мальчик въехал, обои были неопределенно-желтого оттенка. Теперь у них был другой цвет. Стив Макдональд закрыл глаза и попытался прислушаться к тому, что помнили стены. Через несколько минут он услышал оборвавшийся крик и как бьется тело на полу.

Макдональд почувствовал, как через правый глаз вливается струйка головной боли, — это напомнило о том, что сам он еще жив. Что заставило мальчика привести сюда этого человека? Только секс? Обещание секса? Что-то совсем другое? Наркотики? Что это было, черт побери, думал он. От этого зависело, станет ли расследование очень длинным или очень коротким.