Танки оживали вновь - страница 4

— Почему стоишь? Надо же… — увидев тело Кравченко, Русаков осекся.

— Не заводится двигатель. У тебя все живы?

— Все. Надо бы подогнать твой танк, взять экипаж. Долго так не продержаться…

Попробовали снова завести двигатель — не получилось. Поняли, что перебит провод к аккумулятору. Кое-как его соединили, и двигатель ожил, танк тронулся.

Не знаю, почему, но, пока мы возились, противник скрылся. На дороге никого не было. Только слышалась стрельба где-то у железнодорожной станции. Видимо, противник нас просто обошел, чтобы, не теряя времени, выполнить свою главную задачу — захватить станцию.

И мы решили двигаться к станции. Когда выехали на железнодорожное полотно, противник открыл по танку огонь. От попадания в башню заклинило пушку, была повреждена ходовая часть. Русакова ранило. Сняв пулемет, мы покинули танк и до вечера держали круговую оборону. Когда стемнело, занялись ремонтом — исправили подвеску, натянули гусеницу. Двигатель завелся сразу. Решили прорываться к своим, идти на полном ходу по дороге, по которой днем отходили наши пехотинцы. В темноте проскочили станцию. Беспорядочный огонь противника не причинил нам вреда.

Ехали долго, никого не встретив на пути. Потом танк попал в какой-то ров, застрял, и в наступившей тишине мы услышали русскую речь. Вылезли из танка, расспросили солдат что к чему. Ответ был короткий:

— Сами толком ничего не понимаем, видимо, отходим.

Более трех часов потребовалось нам, чтобы вытащить застрявший танк и снова двинуться вперед по дороге. Вскоре мы наткнулись на медицинский пункт. Я видел, что лейтенанту Русакову было все хуже и хуже, и поэтому обрадовался такой встрече. Женщина-врач поругала нас за то, что не привели раненого раньше, сделала укол Русакову и распорядилась оставить его здесь.

— Будем отправлять в госпиталь, — сказала она на прощание.

С Русаковым мы уже подружились, и жаль было с ним расставаться. Ио ничего не поделаешь — ему нужна была медицинская помощь.

Километра через четыре мы встретили пехотинцев, остановились, чтобы разузнать обстановку. Да и бензина оставалось минут на 20 ходу. Что делать, когда кончится горючее, не представлял. Здесь познакомился с командиром стрелкового подразделения — молодым лейтенантом, фамилию которого, к сожалению, запамятовал.

После того как представились друг другу, лейтенант раскрыл планшет, вынул карту и карандашом ткнул в перекресток дорог.

— Приказано оборонять, — сказал он. — Вечером был штабист. Говорит, что наши части на подходе. Нам надо продержаться сутки-двое. Приезжали саперы и заминировали дороги.

— А танкистов видели? — спросил я.

— Нет, их здесь не было.

— А кто справа, там, откуда доносится стрельба? — продолжал спрашивать я.

— Такая же группа, как наша. Удерживает мост через реку. Но связи с ней нет. А что вы решили?

— Бензин израсходован. Деваться некуда. Будем с вами обороняться, — ответил я. — Позиция танка, думаю, удачная. Весь перекресток как на ладони.

— Хорошо, — заключил лейтенант. — Выделю вам трех красноармейцев для охраны.

— Договорились, — согласился я и пошел к танку вместе с тремя солдатами.

Неподалеку от места, где стоял наш танк, я заметил малинник и тут же почувствовал острый голод. Я и вспомнить не мог, когда мы последний раз ели. Начал срывать сочные ягоды. Моему примеру последовали и пехотинцы.

— Малинка малинкой, а насчет поесть надо бы подумать, — со вздохом сказал один из красноармейцев.

— Неплохо бы, — послышалось в ответ.

Я обернулся и увидел улыбающегося сержанта И. П. Кулиничева. Механик-водитель прижимал к груди две пилотки: одну с грибами, другую — с малиной.

— Почему не в танке? — спросил я.

— Так там же остались двое. А я решил, пока вас нет, не терять времени. И вот, — показал он на грибы и ягоды, — собрал на завтрак.

— Запомните, товарищ сержант, — строго сказал я. — Впредь без разрешения танк не оставлять. Ведь война идет, а не учения…

Не успел я закончить фразу, как со стороны дороги послышался лязг гусениц. Сердце замерло. «Чей? Наш или противника?» — пронеслось в голове.

— В танк! — скомандовал я.

Прижавшись к прицелу, я немного развернул башню и увидел перекресток дорог, к которому на малой скорости, как бы крадучись, подходил танк с крестом на борту. И вдруг под ним всплеснулся фонтан земли.