Танки оживали вновь - страница 6

— А что же с перекрестком? — спросил я.

— Кому он теперь нужен, — махнул рукой лейтенант. — Предлагаю идти вместе.

— То есть как, с вами идти? — не понял я. — А танки?

— Вместе с танками, конечно. И если сможем, то вам поможем, — заключил лейтенант.

Сборы были недолгими. Приспособили тросы к немецкому танку, свой взяли на буксир и двинулись вслед за пехотой. Километров через пять двигатель так нагрелся, что пришлось остановиться. Провозились минут двадцать, пока не выяснили, что воды в системе охлаждения вовсе пет.

Пехотинцы нас ждали. Лейтенант поинтересовался состоянием машин. Я ответил, что дело, видимо, безнадежное, спросил, далеко ли до населенного пункта. Он спич кой осветил планшет с картой и сказал, что до деревни километров десять.

— Придется делать два больших привала, чтобы остывал двигатель, — сказал я. — Ав деревне попробуем перелить горючее в наш танк.

Лейтенант не возражал.

Нам повезло. Вскоре на пути попалась разбитая телега, в которой оказалось ведро. Бензосистему трофейного танка мы не знали, поэтому с трудом отвернули плоскогубцами одип из штуцеров бензопровода, начали спускать бензин. Нацедили почти два ведра.

Теперь танки поменяли местами: наш — впереди, а тро фейпый — на буксире. Замечу сразу, что в пути мы ещр раз переливали бензин из немецкого танка. Обнаружили дополнительный бачок, в котором было около 50 литров бензина.

Пехотинцы десантом расположились на двух танках. Двигались на второй скорости и в полном одиночестве. Лишь однажды встретили трех саперов, которые устраи вали на дороге завал, минировали его. Мы помогли им справиться с делом и взяли с собой.

Ехали в направлении Кексгольма, хотя понимали, что бензина нам не хватит, чтобы добраться до города.

Около полудня подъехали к развилке дорог и здесь встретили советский танк без гусениц, на колесном ходу. Глянул на номер и глазам не поверил — танк из нашего батальона!

Встреча с одпополчанами была радостной. Я знал воентехника 2 ранга Д. Н. Семкина, зампотеха 2-й роты нашего 4-го танкового батальона. Хороший товарищ, высококлассный специалист и, главное, никогда не унывающий весельчак и отзывчивый человек, Семкин располагал к себе людей. С ним делились радостями и неудачами, могли всегда рассчитывать на его помощь. Вот и сейчас, не успели мы еще разомкнуть объятия, как он уже спросил:

— Чем могу быть полезен?

— Расскажи, что знаешь о батальоне? — прежде всего попросил я.

— Батальон? — переспросил он. — Батальон — это ты да я. Разве мало? Сейчас, дорогой мой, каждый должен воевать за батальон.

— Вижу, как ты воюешь. Даже гусеницы снял, чтобы на колесах быстрее драпать, — засмеялся я.

— Смотри, еду без ленивца, — сказал Семкин и уточнил: — Отбит снарядом. Это последний танк, — продолжал он, — который эвакуирую из района Элисенвары. Четыре уже находятся в пятнадцати километрах отсюда, по дороге к Ладоге. Туда же ночью направился и наш комбат.

— Бери меня с собой, — сказал я. — Вместе с пехотой. Не оставлять же их.

Наша маленькая смешанная колонна двинулась в сторону Ладоги. Солнце уже садилось, когда нас остановили.

Это было прикрытие пехотной части, занявшей здесь оборону. Здесь мы распрощались с лейтенантом-пехотинцем и поехали дальше. А через три километра прямо на дороге нас встретил командир батальона. Он очень обрадовался нашему прибытию, тут же указал позиции для танков, в том числе и трофейному. Затем каждому в отдельности поставил задачу по наблюдению и взаимодействию с пехотинцами. Мне приказал следить за дорогой и держать ее под прицелом. Однако часа через два командир батальона приказал мне сдать танк новому экипажу и заняться ремонтом поврежденных танков, которые находились в глубине обороны. Там я встретил знакомых: Семкина, старшину Назарова, товарищей из других подразделений, всего семь человек. Подбитых танков было три. Даже беглый осмотр показал, что отремонтировать их будет нелегко, а может быть, и вообще невозможно — ведь никаких запасных частей не было. Выход нашли за счет танка, у которого было прямое попадание в кормовую часть, то есть в коробку передач. Сняли с него электропроводку, гусеницы, словом, все, что нужно было для ремонта двух остальных машин. К утру закончили работу, но завести двигатель удалось только на одном танке. Командир батальона был недоволен результатами такого ремонта, хотя, как танкист, должен был понимать, что это не наша вина.