Танковый меч страны Советов - страница 4

Но вся эта мощь за несколько летних и осенних месяцев 1941 года превратилась в груды никому не нужного металлолома. Дороги отступления Красной Армии оказались усеянными брошенными и сгоревшими танками. От Бреста и до Волги десятки тысяч разбитых боевых машин символизировали крах всех предвоенных планов и представлений о будущей войне.

Спешно налаженное производство на эвакуированных, из западных районов СССР, заводах, позволило вновь оснастить армию бронетанковой техникой. Всю войну v танковые части и соединения были главной ударной силой Красной Армии, решая исход важнейших сражений. При этом, уровень потерь в этих операциях, оставался очень высоким, постоянно превосходя немецкие в три-четыре раза.

Закончив войну на Эльбе, Сталин и его соратники, вновь взялись за привычное дело — создание нового танкового меча. Итоги войны совершенно не удовлетворили советское руководство. Крах империализма, как предсказывала марксистская теория, не наступил, наоборот, США вышли из пламени войны самой могущественной державой мира, соперничать с которой Советский Союз мог только в области вооружений.

Ставка в этом соперничестве была сделана на танки. Вновь с конвейеров многочисленных заводов потекли бесконечные потоки боевых машин для оснащения крупнейшей в мире сухопутной армии. В результате постоянного наращивания военного производства и вооруженных сил танковый парк Советской Армии опять превзошел к середине восьмидесятых годов все страны мира вместе взятые. Это был второй пик могущества танкового меча империи.

Но судьба его тоже оказалась бесславной. Меч не удалось опробовать в настоящем бою — прежде рухнула страна, державшая его в своих руках. Осколки меча рассыпались по республикам, возникшим на месте огромной империи.

А начиналось все в годы гражданской войны. Из-за своей технической отсталости Россия до революции так и не сумела создать собственные модели танков.

Проекты Пороховщикова, Менделеева остались на бумаге, не получив воплощения в металле. Много позже, в период борьбы с космополитизмом и низкопоклонством перед Западом, неожиданно выяснилось, что именно Россия является родиной танков, слонов и еще много чего. Еще долго «вездеход» Пороховщикова в советских справочниках и других изданиях именовали первым в мире танком, удивляя своей непостижимой логикой весь мир.

Танки, появившиеся на западном фронте во время первой мировой войны, позволили в определенной степени выбраться из тупика позиционной войны. Гражданская война в бывшей Российской империи, сразу принявшая маневренную форму, тоже потребовала большого количества бронированных, маневренных машин.

Поскольку боевые действия велись главным образом вдоль железных дорог, большую популярность приобрели родные братья танков — бронепоезда. Сотни сделанных на скорую руку железнодорожных крепостей превратились в один из решающих факторов вооруженного противостояния.

И в Красной, и в Белой армии использовались сотни бронеавтомобилей, огнем пушек и пулеметов поддерживавшие атаки своих войск и отражавшие вражеские. Не было только танков. Но в 1919 году появились и они. Англичане и французы подбросили Добровольческой армии несколько десятков боевых машин, которые тотчас были брошены в бой на юге Украины.

Несколько танков, как это часто бывает, были подбиты и захвачены красноармейцами. Одну такую машину — французский Рено ФТ17 с символическим именем «Кремль» отправили в Москву, в подарок вождю мирового пролетариата. Вождю подарок понравился. Ленин сразу понял, какую выгоду может принести оснащение армии танками и бронемашинами, и дал задание скопировать трофей.

Находившаяся в полном упадке российская промышленность сумела собрать несколько ухудшенных копий французской машины. На большее она была не способна. И до начала тридцатых годов основу автобронетанковых войск Красной Армии составляли трофейные английские и французские танки, больше времени проводившие в ремонтных мастерских, нежели в эксплуатации.

Такое положение, естественно, не устраивало коммунистических вождей, грезивших мировой революцией. Так как мирное распространение идей социализма в послевоенной Европе было исключено, выход был один — подготовка к новой мировой войне, как необходимому условию победы мировой революции.