Танковый меч страны Советов - страница 7
В отечественной и зарубежной литературе уже говорилось о катастрофических итогах танковых боев лета и осени 1941 года, когда практически весь довоенный парк Красной Армии остался на полях Украины, Белоруссии, Прибалтики и западных районов России. Дело дошло до того, что зимой 1941–1942 годов танки распределялись между фронтами чуть ли не поштучно лично Верховным Главнокомандующим Сталиным.
На смену предвоенным корпусам и дивизиям пришли бригады и батальоны. Соответственно сократился и уровень потерь — если в период Московской оборонительной операции, с 30 сентября по 5 декабря 1941 года, было потеряно 2785 танков, то в ходе контрнаступления под Москвой 5 декабря 1941 — 7 января 1942 года — 429 боевых машин. 1-я гвардейская танковая бригада в этих боях потеряла 67 танков из 95, 2-я гвардейская тбр — 63 из 79, 5-я тбр — 80 из 89, 146-я тбр — 116 из 128. В других танковых бригадах и батальонах ситуация была та же.
Не до жиру. Ремонт БТ-7 на фронте
Всего танковые части Западного фронта за период контрнаступления потеряли 556 танков из 709, имевшихся к его началу.
Нельзя назвать удачной первую попытку применения вновь сформированных танковыx корпусов в Харьковской наступательной операции 1942 года войск Юго-Западного фронта. Благодаря «умелому командованию» маршала Тимошенко и его политического шамана Хрущева, под чутким руководством товарища Сталина в окружение попали, только что сформированные и полностью укомплектованные материальной частью 21-й и 23-й танковые корпуса — выйти из котла удалось немногим, вся боевая техника танковых частей была потеряна.
При отражении немецкого наступления, в ходе Воронежско-Ворошиловградской оборонительной операции, танковые армии и корпуса Красной Армии за месяц боев потеряли 2436 танков. Еще 1426 машин были потеряны при обороне Сталинграда.
Стремление сократить огромные потери боевой техники, правильно использовать бронетанковые и механизированные войска Красной Армии привело к появлению приказа Народного Комиссара обороны СССР И.В. Сталина № 325 от 16 октября 1942 года, в котором попытались обобщить опыт использования танков и дать установки об их тактическом и оперативном применении. Приказ требовал отдельные танковые полки и бригады, не дробя, придавать стрелковым дивизиям для непосредственной поддержки пехоты. Танки, двигаясь впереди пехоты не далее чем в 200–400 м, должны были уничтожать пехоту противника и его огневые точки.
Основную борьбу с танками противника, гласил приказ, ведет артиллерия. Танки вступают в бой с танками противника только в случае явного превосходства в силах и выгодного положения. Лобовые атаки танкам запрещались. Танковые корпуса должны были применяться в наступлении на направлении главного удара фронта в качестве эшелона развития успеха. Им запрещалось ввязываться в танковые бои с танками противника при отсутствии явного превосходства над ними.
В обороне танковые корпуса самостоятельных участков не получали, а использовались для контрударов, танковые полки и бригады — для контратак.
Однако реальная фронтовая жизнь и в дальнейшем изобиловала случаями крайне неудачного и неумелого применения танковых войск. Командиры всех уровней — от командира дивизии до командующих фронтами, продолжали затыкать танками бреши в линии фронта, бросать их в атаки на укрепленные немецкие позиции и неподавленные огневые точки. До последних боев в Европе танки применялись как бог на душу положит. На потери внимания обращали мало.
Даже в успешном для Красной Армии 1944 году Чрезвычайная комиссия Государственного Комитета Обороны, проверявшая работу штаба Западного фронта, констатировала: «Вопреки опыту войны и указаниям Ставки по вопросу использования танковых соединений, командование Западного фронта имеющийся у него 2-й гвардейский Тацинский танковый корпус бросало на нерасстроенную оборону противника, вследствие чего танковый корпус не мог продвинуться вперед и нес большие потери.
В операции на оршанском направлении 14–19 ноября танковый корпус был введен в бой, когда пехота на фронте 3 км едва вклинилась в оборону на глубину 2–3 км. В операции 33-й армии на витебском направлении 23 декабря ввод танкового корпуса в бой планировался после овладения пехотой р. Лучеса (18 км в глубине обороны). На этом основании танковый корпус при продвижении пехоты в первые три дня наступления на глубину до 8—10 км не вводился, а когда пехота была остановлена организованным огнем противника с заранее подготовленных рубежей и впереди продолжала оставаться р. Лучеса, танковый корпус бросается в бой и после потери 60 танков, не добившись успеха, отводится за боевые порядки пехоты. В операции на богушевском направлении 8 января танковый корпус был введен в бой, когда по существу никакого успеха пехота не имела. Понеся до 70 % потерь, танковый корпус продвинулся вместе с пехотой на 2–4 км и после этого был выведен из боя.