Тайна Караидели - страница 24

— Здравствуйте, — ответила Фатима.

— Ну, как дела?

— Хорошо, — рассеянно проговорила Фатима, не без тревоги думая о том, почему этот седой, старый человек идет по пятам отряда и хорошо ли, что она встретила его в таком глухом месте.

Но Закирьян вроде бы не собирался причинять ей зло.

Весь вид его говорил о том, что он человек доброжелательный, мягкий и готов помочь вожатой, если только она этого пожелает.

И все же не покидала Фатиму настороженность, навеянная странными и загадочными событиями последних дней.

Неожиданно пришла в голову мысль: а что, если проверить Закирьяна?

— Закирьян-агай, — проговорила она вежливо и даже приветливо, — у нас тут несчастье случилось!

— Несчастье? — переспросил бакенщик.

— Ну да. Ящик с коллекциями угодил на дно ущелья.

— Ну? — улыбнулся Закирьян и зевнул.

— А в ящике этом, — продолжала Фатима, внимательно наблюдая за ним, — лежала куртка, которую мы нашли на острове.

— Куртка? — снова переспросил бакенщик.

— Куртка — за-гра-нич-на-я! Импортная, понимаете?

— Да-а, — сочувственно протянул Закирьян, — дорогая вещь! Надо делать что-то…

— Что же тут сделаешь? — улыбнулась Фатима. — Кто же это осмелится спуститься в ущелье? Для этого надо быть таким смелым и ловким… Это ведь все равно что по канату ходить!..

Она сама себе удивлялась: откуда только берутся у нее слова, которые так и подзуживают бакенщика.

— Хе! — сморщил нос Закирьян. — Это тебе кажется, девушка. Я, например, с детства тут по горам и ущельям лазаю, так что…

— Да что вы! — изобразила удивление Фатима, которой хотелось, чтобы бакенщик полез в ущелье и тем самым показал, что он имеет прямое и непосредственное отношение к куртке.

Вместо ответа Закирьян достал из своего мешка длинный канат и направился к краю ущелья.

Фатима шла за ним и невольно любовалась ловкостью движений старика. Он быстро и уверенно обвязал себя канатом у пояса, другой конец каната крепко-накрепко привязал к огромному дубу, стоявшему в двух-трех метрах от края ущелья, и с проворством кошки полез вниз.

Фатима глянула на дно ущелья, и у нее закружилась голова.

Прошло около получаса.

Смотреть вниз Фатима боялась, а Закирьяна все не было. Она начала уже беспокоиться и корить себя за свои подозрения и за выдумку.

Бакенщик появился совершенно неожиданно и не в том месте, где спускался, а немного левее.

Фатима хотела задать какой-то вопрос, но седой Закирьян был настолько сосредоточен, что словно не замечал ее, и она промолчала.

Впрочем, вопросы были ни к чему. Минуту спустя все стало ясно.

Став на краю ущелья, Закирьян схватил привязанный к дубу конец каната и потащил канат на себя.

Не прошло и минуты, как ящик был на поверхности.

— Вы молодец, Закирьян-агай, — сказала Фатима. — Спасибо вам! Большое спасибо!

— Ладно! — крякнул Закирьян и улыбнулся.

«Сейчас попросит куртку», — подумала Фатима.

Но бакенщик только поклонился ей:

— До свиданья, красавица!

— До свиданья, Закирьян-агай!

Бакенщик ушел, а Фатима вздохнула: психологический опыт не удался. Нет, не выходит из нее Шерлока Холмса.

А что касается Закирьяна, то он, как говорится, шик юк[6].

«Человек, старый человек, совершенно бескорыстно помог, полез в ущелье, а я… Нет, нельзя так, нельзя! — мысленно повторяла Фатима. — Людям верить надо, верить!»

«Милая Наиля! Прости, но путешествие захватило меня целиком, захватило настолько, что я и присесть-то не могла.

Мы договорились, что я ежедневно буду писать тебе хоть несколько слов. Не получается. То одно, то другое, то третье, то десятое. Да если бы я и писала каждый день, то ведь в лесу и в горах нет почтовых ящиков!

И дело даже не в том, что с детворой трудно справиться, гораздо труднее, чем в школе, где все ограничено, по существу, четырьмя стенами и где я — только одна из многих воспитателей. Здесь необъятные просторы, ребятня, особенно мальчишки, разбегаются кто куда, а я одна-одинешенька, и, как ты можешь себе представить, совладать с ними трудно.

А вдобавок ко всему приходится сталкиваться с такими неожиданностями, о которых ни ты, ни я и подумать даже не могли, сидя дома, в нашем теплом и уютном Тальгашлы.