Тайна Люка Эббота - страница 38

Уэлли в последнее время мало интересовался погодой, поскольку был обречен сидеть дома. Кроме того, ему казалось, что общим темам и так было отдано немало времени. И, избегая взгляда Клоди, он рискнул.

— Итак, кто же убил этих двух женщин? — потребовал он ответа от Люка. — Вы уже вышли на след?

— Мы работаем над этим, — уклонился Люк.

— Нашли какие-то улики? Какие-то конкретные следы? — не унимался дядя.

— Несколько.

— Послушай, Люк, — сказал несколько раздосадованный Уэлли. — Ты можешь говорить здесь в открытую. Ты среди друзей.

— Перестань, Уэллис, — попросила Клоди. — Ты прекрасно знаешь: Люк не может обсуждать здесь это, пока расследование не закончено.

— Вздор, — сказал Уэлли. — Нет причины для того, чтобы скрывать, как именно идет расследование. Мы никому об этом не расскажем.

— Он не может быть уверен.

Дядя Уэлли начал багроветь.

— Ну, спасибо. Значит, мне, всю жизнь врачевавшему, неизвестно, как хранить тайны?!

— Такие, как, например, то, что некая леди пыталась отравить мужа мышьяком? Какова, кстати, ваша точка зрения на это событие, Люк?

— Вы это серьезно? — Люк с признательностью посмотрел на хозяйку через стол.

— Совершенно серьезно. — И Клоди кратко рассказала историю с семейством Тиг, назвав их из конспирации мистером и миссис Икс. Дядя Уэлли, поняв, что он здесь замешан, утихомирился. Когда она закончила, Люк молчал, однако заговорил Пэдди.

— Покушение на убийство — это преступление.

— Так же, как и избиение жены, — внезапно заговорила Фрэнсис. — Мне кажется, это была самозащита.

— В таком случае, какая-то ужасная форма самозащиты. — Люк улыбнулся Фрэнсис. — Я не знаю, что по этому поводу скажут юристы, но имейте в виду, что полиция не может произвести арест, если нет заявления в полицейский участок. Конечно, мы сами можем открыть дело, но только когда кто-то предоставит нам информацию достаточно аргументированную, чтобы начать расследование.

— Значит, полиция закрывает глаза на попытку убийства? — поинтересовалась Клоди.

— На самозащиту, — уточнила Фрэнсис. Ее решимость защищать права женщин вызвала румянец у нее на щеках и огонь в глазах. — Ни один мужчина не имеет права безнаказанно избивать свою жену и калечить ее жизнь. Ни одна женщина не должна с этим мириться. Мои симпатии — всецело на ее стороне. Я и сама подсыпала бы ему мышьяк.

Пэдди заинтересованно посмотрел на нее. Первоначальное о ней представление рассыпалось в пух и прах. Это было похоже на то, как если бы воробей внезапно запел.

— Беда, если бы ее самозащита зашла слишком далеко и она отравила бы его насмерть, — мягко пояснил он своей новой знакомой. — Это ведь не то, чтобы пережарить ростбиф, правда? Тогда полиция вряд ли смогла бы закрыть глаза…

— Конечно нет, — ответила Фрэнсис, взволнованная его пристальным взглядом. Когда он вошел, она сразу же заметила, как он похож на Корнела Уальда, героя ее детства, и с этого момента ею владели смущение и застенчивость, поэтому она произносила лишь какие-то тривиальные фразы.

Конечно, он не догадывался, что возродил в ней полузабытые теплые эмоции детства, пережитые ею в темном кинозале по субботам. Она была уверена, что он считает ее неловкой и ограниченной. И Бог знает почему, она и чувствовала себя в его присутствии неловкой и ограниченной. Она не привыкла, чтобы полицейский так выглядел. Если бы наклониться к нему и расстегнуть его рубашку, думала она, — будет ли там голубая униформа под нею?

— Что-то не так? — спросил Пэдди, в свою очередь ощущая неловкость под ее взглядом.

— Все так… — сказала Фрэнсис напряженным голосом и вернулась к лимонному суфле, моля Бога, чтобы не подавиться сейчас. Не прошло и получаса — а она уже возмечтала о том, как бы снять с него рубашку. Фрэнсис Мерфи, что сказала бы сестра Урсула в твой адрес, если бы ей стало известно о твоих мыслях? Порочная девчонка.

Тут же Фрэнсис проглотили смешок, поперхнулась, схватилась за салфетку — и опрокинула стакан с вином. Вино побежало по скатерти, как быстрая змейка, и соскользнуло как раз на колено Пэдди. Тот подскочил, задел локоть Клоди — и полная ложка суфле, что она только что набрала, оказалось на коленях у Люка.