Тайна Наполеона - страница 41

Указом от 16 августа 1792 года институт в Сен-Сире был закрыт как очаг роялизма. Родители вынуждены были взять своих дочерей обратно, и заведение быстро опустело.

Бонапарт из-за отсутствия денег несколько запоздал взять сестру из упраздненного учреждения. Между тем необходимо было очистить дом к первому сентября. Тогда по совету брата Элиза подала прошение в дворцовое управление Версаля, прося о пособии на возвращение в свою семью. Обрен, начальник управления Версаля, выдал удостоверение в том, что девица Мария Анна Бонапарт, родившаяся 3 января 1777 года, поступила 22 июня 1784 года в число воспитанниц заведения Сен-Луи, находится еще там и просит пособия в 352 ливра для возвращения в город Аяччо, находящийся в 352 лье от Версаля. После удовлетворения этого прошения Бонапарт приехал в Версаль за своей сестрой и повез ее в Париж, а оттуда собирался направиться на Корсику.

Лефевр и Гош поздравили капитана с успешным окончанием его семейного дела. Бонапарт прибавил, что необходимость сопровождать сестру дала ему возможность одновременно похлопотать с большей энергией и о собственном деле — восстановлении на военной службе.

— Значит, — спросил Гош, — вы скоро вернетесь в свой полк?

— Военный министр Серван снова назначил меня в четвертую артиллерийскую бригаду в чине капитана, — ответил Бонапарт, — но сейчас я сопровождаю сестру на Корсику. Там я уполномочен снова принять командование моим батальоном волонтеров.

— Желаю удачи, товарищ! — сказал Гош. — Может быть, и там придется драться.

— Скоро будут повсюду драться!

— Жаль, что нельзя драться сразу в двух местах, — с увлечением сказала Екатерина, которой сильно хотелось вмешаться в разговор.

— Друзья мои, если обстоятельства будут благоприятствовать мне, — сказал Бонапарт убежденным тоном, — я доставлю вам случай либо погибнуть с честью, либо стяжать славу, чины, титулы, почести, богатство в ореоле победы! Но, простите, нам с сестрой пора, становится поздно, а нам придется добираться пешком до самого Севра.

— И нам, прежде чем двинуться на освобождение осажденного Вердена, которому угрожают пруссаки, нужно поспешить в Париж, чтобы доставить туда вот этого будущего гусара, — весело сказала Екатерина, указывая на маленького Анрио, совершенно одетого и готового в дорогу.

Ребенок с нетерпением смотрел на всех этих людей, которые болтали вместо того, чтобы двинуться в путь.

— Быть может, еще встретимся, капитан Бонапарт, — сказал Гош, пожимая руку своего сотоварища.

— На пути к славе., — прибавил Лефевр.

— Чтобы попасть на этот путь, — с улыбкой сказал Бонапарт, — начнем с того, что завладеем перевозом у Севрского моста. Ну пойдем, воспитанница Сен-Луи! — сказал он сестре, показывая рукой вперед.

По дороге они вступили в разговор.

— Как тебе понравился этот капитан? — спросил пансионерку Бонапарт.

— Капитан Лефевр?

— Нет, не он…, он женат. Его жена — веселая, славная Екатерина. Я спрашиваю про другого. Лазаря Гоша.

— Он недурен.

— Хотела бы ты его себе в мужья?

Будущая великая герцогиня покраснела, сделав отрицательный жест.

— Он тебе не понравился? — сказал брат, принявший ее движение за отказ. — Жаль, Гош — хороший солдат и малый с будущим.

— Я не сказала, что Гош не нравится мне, — возразила Элиза, — но я еще слишком молода для того, чтобы думать о замужестве; к тому же я не желала бы быть женой человека, не преданного королю. Я никогда не выйду замуж за республиканца.

— Так ты роялистка?

— Как и все в Сен-Сире.

— Вот чем оправдывается упразднение Сен-Сира! — заметил, смеясь, Бонапарт. — Какие же вы все аристократки! Следовало бы восстановить в правах всех аристократов, чтобы выбрать для вас достойных мужей!

— Почему же нет? — гордо сказала Элиза.

Бонапарт нахмурил брови и ничего не ответил. На задорные слова сестры он не сердился, но был обеспокоен ее слишком гордыми мечтами.

«При таких взглядах нелегко ей будет найти мужа, — подумал он. — Эти молоденькие девушки слишком самоуверенны! Без приданого… братья без положения… это создаст еще много трудностей!»

Наполеон, всегда думавший о своей семье, вспомнил скорбное лицо своей матери Летиции, окружающее ее многочисленное потомство, потухший очаг, опустевшие кладовые и пришел в ужас, представив себе всю взятую им на себя ответственность в качестве главы семьи. Особенно беспокоило его будущее трех его сестер. Он сгорал от нетерпеливого желания устроить их судьбу и повсюду подыскивал им мужей. Сегодня он встретил Гоша и захотел, чтобы тот понравился юной институтке. Правда, Гош был только капитаном, но можно было надеяться, что он на этом не остановится. Размышляя над отказом сестры, он ворчал про себя: