Тайна подвенечной вуали - страница 33

Бесс, видимо, не сразу осознала этот факт.

— Погодите, — сказала она медленно, — это ведь значит, что Маркелла Смит и Сесилия Банкрофт одно и то же лицо? Так? Нэнси кивнула и быстро села в машину.

— Поехали, уже много времени.

— Я сразу поняла, что уже видела этот почерк, — взволнованно говорила Джорджи, когда они уже двинулись в обратный двухчасовой путь до Бостона. — Ведь я смотрела на авиабилет, наверное, раз сто, пока звонила в Денвер, разыскивая Маркеллу Смит.

— Вполне возможно, — сказала Нэнси, — Сесилия специально подбросила этот фальшивый билет в церкви на лестнице в расчете, что его кто-то найдет и тогда поиски человека, укравшего вуаль, — если они вообще начнутся — могут направиться по ложному следу. Женщина она, видимо, предусмотрительная и весьма хитрая.

— Да уж, — сказала Бесс. — Придумать такое!

— Чуть не отправили нас всех в Денвер! — воскликнула Джорджи.

— Я теперь на все сто процентов уверена, что именно Сесилия замешана в краже вуали, — сказала Нэнси. — Вполне вероятно, она и есть та самая рыжая женщина, которая выдавала себя за жену священника и обманула Мередит.

— Ох, если бы Мередит была сейчас здесь, а не за тысячу миль от нас! — вздохнула Бесс. — Она бы в одну минуту определила эту Сесилию! Но мы-то с вами в глаза не видели ту рыжую женщину и даже катались с Сесилией по Бостону, как будто она наша лучшая подруга!

— Она очень хитроумная, — сказала Нэнси, — этого у нее не отнимешь. Но будем надеяться, что она совершит ошибку, которой мы сумеем воспользоваться.

— Не пойму, зачем ждать? — нетерпеливо сказала Джорджи. — Может, пора обратиться в полицию? Лейтенант, я слышала, предлагал свои услуги.

— Пожалуй, еще рано, — задумчиво сказала Нэнси. — У нас по-прежнему нет почти никаких улик. Авиационный билет, заполненный ее рукой — что тоже еще необходимо доказать, — не является, как вы понимаете, указанием на то, что именно она украла вуаль. Да и звучит нелепо: такая дама — и какая-то мелкая кража. Полагаю, — добавила она помолчав, — самое время нанести ей визит.

В Бостон они прибыли около восьми вечера, умирающие от голода. Но Нэнси не позволила рассиживаться где-нибудь в кафе, они закусили на ходу и сразу же отправились к дому Сесилии Банкрофт на Чеснат-стрит.

— Сделаем так, — говорила Нэнси по дороге, — вы постараетесь занять ее разговорами, а я попробую отыскать вуаль, хотя как это сделать, пока еще понятия не имею.

Что этот неясный план вряд ли мог быть вообще осуществлен, они поняли, едва приблизившись к дому Сесилии, потому что все окна были освещены, за ними виднелись люди, играла музыка, а к подъезду все подъезжали и подъезжали машины с новыми гостями. Шел большой прием.

— Да, — сказала Бесс, — чтобы поговорить с нею, нужно получить приглашение на вечер.

— Не лучшее время для беседы, — поддержала ее Джорджи. — Не перенести ли визит на завтра?

— Как раз нет, — ответила Нэнси, улыбаясь. — Все складывается как нельзя лучше. Осмотреть дом в такие часы не так уж трудно. Конечно, если приложить усилия. А я постараюсь их приложить. Припаркуй машину и оставайтесь пока здесь. Я пойду одна.

Нэнси обогнула дом и зашла с задней стороны. Там тоже горели фонари и лампы, придавая всему праздничный вид. И стояли столы с едой и напитками, и гитарист наигрывал латиноамериканские мелодии, а множество гостей бродили вокруг и разговаривали, и Нэнси ничего не стоило затеряться в этой толпе. Но проникнуть в дом, не встретив при этом хозяйку, а тем более провести розыск в этом доме было проблемой, и нелегкой к тому же.

Нэнси решила выступить в роли гостьи и постараться хорошо сыграть эту роль.

Она начала свое «выступление» с того, что подошла к одному столу, потом к другому, третьему, попробовала сыр разных сортов, свежие фрукты, лимонный пирог, запив кружкой пунша.

Все это было неплохо, но лишь до тех пор, пока ее кто-нибудь не спросит, что она здесь делает. И этот момент наступил.

— Привет, вы кто? — дружелюбно обратился к ней какой-то мужчина с крылышком цыпленка в руке.

— Я Нэнси, — ответила она уклончиво, принявшись, весьма некстати, изучать циферблат часов на собственном запястье. — А вы кто?