Тайна реки Семужьей - страница 11

Володя остановился и удрученно оперся на посох.

— Приехали! — буркнул он, избегая встречаться взглядом с товарищами.

— Быстро ты паникуешь! — одернул его Федя.

— Паникуешь! — невесело усмехнулся Володя. — Погляди. Отсюда видно до самой горы. Если б Васька вышел здесь час — два назад, мы бы увидели его на равнине.

— Возможно, мы обогнали его, — неуверенно заметила Наташа. — Мог же он остаться позади?

— Позади! — хмуро бросил Володя. — Был бы он в лесу, так давно откликнулся. Всю дорогу пели, кричали. Только из пушек не палили.

— А как же платок? — вмешался неунывающий Петька. — Обложка от Васькиной тетради?

— Может, он заснул в кустах? — сказал Володя и выразительно посмотрел в сторону Феди и Петьки. — Спят же некоторые!..

— А ну, ребята, свистим! — подала команду Наташа, не любившая попусту терять время. — Три-четыре!

На опушке поднялся такой свист и крик! На добрый километр кругом испуганно затихли птицы. Пеструшки пугливо попрятались в норки. Дремавший в укрытой зеленью яме зайчишка сорвался с места. Прижав уши к спине, он пушистым серым комочком покатился в низину. А вслед ему засвистели, заулюлюкали еще громче…

Накричались путники до хрипоты и замолкли.

— Что ж теперь делать? — спросила Наташа. — Неужели так и вернемся ни с чем?

Никто не ответил ей.

— Мы не имеем права бросить сейчас поиски и возвращаться в поселок! — горячо продолжала Наташа. Девушка не замечала, что, обращаясь к товарищам, она старалась и себя убедить в своей правоте. — Что мы там скажем? Напали на след? Хорошо! Принесем платок и обрывок бумаги. Прекрасно! А нас спросят: «Почему вы бросили след? Кому нужен этот платок и клочок обертки от тетради?»

— Никому не нужен, — подтвердил Федя. — А если…

Он не договорил и быстрым движением руки остановил Наташу. Вдалеке, за редкими деревцами, замаячила одинокая фигура.

— Он! — крикнула Наташа. — Васька!

И побежала навстречу. За ней припустились остальные. Последним неторопливой рысцой трусил Петька.

— Сюда, сюда! — кричала Наташа. — Э-эй!

Первым замедлил шаг и остановился Володя.

— Что за черт! — растерянно пробормотал он.

— Да-а! — разочарованно протянула Наташа. — Разбежались!

Теперь и она заметила на встречном голубой околыш милицейской фуражки.

Один лишь Петька отнесся к неожиданному появлению милиционера по-своему.

— Ну, мне-то вовсе не хочется с тобой разговаривать, — буркнул он и свернул в кусты. Скоро его маленькая юркая фигурка пропала в зелени.

Огорченные друзья не заметили исчезновения Петьки. Сейчас их мысли были заняты другим. В подходившем милиционере, они узнали участкового Сазонова.

Сазонов был в поселке человеком заметным. За глаза его ласково называли Ваней. Но, встречаясь с ним, уважительно величали Иваном Захаровичем. Привлекало симпатии пушозерцев широкое открытое лицо человека, всегда готового помочь каждому, прямой, честный взгляд. Вызывала доверие и крепкая, по-армейски подтянутая фигура милиционера. Наташе почему-то особенно запомнилась спина Сазонова — широкая, чуть сутулая — и несколько отведенные в сторону локти, отчего казалось, будто он готовится прыгнуть.

— Здравствуйте, товарищи! — Сазонов вытер большим клетчатым платком жилистую влажную шею. — Как вы сюда попали?

Наташа обрадовалась встрече с опытным человеком. Вот кто мог посоветовать, что делать дальше. Волнуясь и бросая строгие взгляды на поправляющего ее Володю, рассказала она о поисках Васьки, встрече с Петькой, о найденных в пути следах пропавшего мальчугана.

Сазонов слушал ее, слегка склонив голову, со скучающим лицом человека, которому давно известно то, о чем ему рассказывают. Внимательно осмотрел он Васькин платок, клочок тетрадной обертки и спросил:

— А где же Петька Жужукин?

— Отстал, наверно, — оглянулась Наташа. — Мы бежали к вам во весь дух.

— Отстал! — благодушно бросил Сазонов. — Знаем, как он отстал! Путаются чертенята под ногами. В субботу пришлось четверых мальчишек отправить обратно в поселок. И Петька ваш был с ними. Так нет — опять пошел в лес! Ладно. Некогда мне тут с ним возжаться. Глядите и вы! Мальчонку от себя не отпускайте. Не то придется еще и его искать.