Тайна Саммервуда - страница 44

Элберта же, наоборот, почти успокоилась. Теперь, когда никто больше не целился в неё из пистолета, и ничего не угрожало её жизни, страх отступил, и наружу вылезло любопытство.

Большинство портретов были подписаны. Вот этот одутловатый напыщенный господин с развесистыми усами — отец Трэвиса, а строгая морщинистая мадам в кружевном чепце — его мать. Чуть ниже был изображён разодетый франт — сам Трэвис, только гораздо моложе, чем сейчас. Рядом красовалось изображение отрешённо улыбающейся дамы в кокетливой шляпке и изумрудно-зелёном платье — конечно, не юный первоцвет, но и не почтенная матрона. Подписи под портретом не было.

— Его супруга, что ли? — Элберта обернулась на голос Леджера. Оказалось, он успел бесшумно подойти сзади и теперь вместе с ней рассматривал картину.

— Мистер Бруксби не женат.

— Почему? — искренне удивился Леджер.

— Я… Я не знаю, — пожала плечами она и впервые задумалась об этом.

«Действительно, почему?»

Элберта заново оглядела гостиную, подумав, что, возможно, Трэвис просто никогда не упоминал супругу и своё семейное положение. Но даже в обстановке комнаты не было ничего женского: заботливо связанных салфеточек, дурацких фарфоровых фигурок, вышитых диванных подушек, цветов.

— Наверное, вдовец, — задумчиво пробормотал Леджер.

Элберта не успела ничего ответить: дверь в гостиную распахнулась и на пороге появился дворецкий, деликатно кашлянув.

— Мистер Бруксби ждёт вас в своём кабинете.

— Наконец-то, — радостно воскликнула Элберта, обернулась к Леджеру: — Пойдёмте быстрее…

— Простите, мисс. Мистер Бруксби настоятельно просил прийти только вас, — тон дворецкого был вежлив, но непреклонен.

Элберта растерянно моргнула.

— Всё в порядке, мисс Вудвилл. Ни о чём не беспокойтесь. Я с удовольствием подожду вас здесь, — он почтительно, с достоинством склонил голову.

— Хорошо, Леджер. Я… — окончательно растерялась она.

— Идите. Я буду здесь и никуда не уйду, что бы ни случилось. Обещаю.

Она кивнула и поспешила за дворецким в коридор. Кабинет оказался совсем рядом — через дверь напротив гостиной.

Увидев её, Трэвис поднялся с кресла и сделал приглашающий жест.

— Мисс Вудвилл, прошу, садитесь.

В воздухе едва ощутимо пахло лекарствами, напоминая о гостях Трэвиса, почтивших его слишком поздним визитом вместе с ними.

— Те господа… кто-то из них ранен? — спросила Элберта, садясь в ближнее к столу кресло.

— Ерунда. Всего лишь царапина. Через пару дней будет как новенький, — заверил её Трэвис. С сомнением посмотрел на кресло, как будто не мог решить, вернуться в него или остаться стоять. — Время позднее, поэтому давайте перейдём сразу к нашему делу. — Он всё-таки сел.

— Что-то случилось? — не выдержала Элберта. — Что-то плохое, да? Вы поэтому позвонили?

Трэвис не спешил с ответом, словно и в этом вопросе он не был уверен, как лучше поступить.

— Хорошо или плохо — слишком категорично, — вздохнул он. — Я бы не стал давать случившемуся такую оценку, мисс Вудвилл.

— Значит, плохо, — выдохнула она, силясь улыбнуться и унять колотившееся от волнения сердце.

«Что, если старуха успела продать принадлежавшие профессору вещи? Или выбросила их? Нет-нет, этого не могло произойти!»

— Ваша мать жива.

— Что?.. — только и смогла выдавить из себя Элберта.

— Помните, вы застали меня в клинике… в Саммервуде? — пустился в объяснения Трэвис.

У неё даже не нашлось сил кивнуть. Элберта слушала и будто смотрела на происходящее в кабинете со стороны — неестественно и безучастно.

Но Трэвис и не ждал её подтверждения, продолжая рассказ:

— Из-за вашего приезда я не успел как следует поговорить с нужными людьми, но позже они связались со мной и… — он с сожалением покачал головой. — Мои подозрения оказались небезосновательны. Тот дневник, который вы мне показывали… он действительно принадлежал вашей матери. Но она не умерла, как мы все считали. Ваша мать… — Трэвис старался выбирать слова, которые могли бы смягчить правду. — У неё обнаружили редкую болезнь, связанную с расстройством личности.

Элберта вскинула руку, останавливая:

— Погодите… Вы хотите сказать, что моя мать… — она запнулась, но заставила себя продолжить: — Что Делоурс Вудвилл была сумасшедшей?