Тайна топей - страница 8

— Ты начинаешь задумываться… это хорошо.

Атлант, вздрогнув от неожиданности, схватился за меч. Годы непрерывных сражений научили его осторожности.

— Это тебе здесь не понадобится, — ему обворожительно улыбалась словно бы сама богиня.

«Земная женщина не может быть такой прекрасной!» — с мукой подумал Кулл. Эти длинные золотистые волосы, красивые глаза, подобные двум крупным изумрудам, высокая полная грудь… От всей ее фигуры исходил яркий, ослепляющий свет.

— Я… — он растерялся, толком не зная, что сказать.

— Вот какая она, моя повелительница. Великое удовольствие — служить ей, — похвастался парнишка, низко кланяясь своей госпоже.

— Помолчи, Гурран, — произнесла та. — Меня зовут Лилит, я хозяйка этого края.

— Но куда делись болота, ведь я их сам видел! — воскликнул атлант. — Я бился с тварями, населяющими их!..

— Топи, — хмыкнула она, — это лишь защитная оболочка, за который скрывается истинный облик этих мест. Что же касается созданий Мрака, то они — мои слуги. Они защищают этот девственный уголок природы от вторжения людей.

— В них чувствуется Зло, а в тебе — нет.

— Это сложно объяснить. Но ты поймешь, я верю, — улыбнулась она.

Она повелевает порождениями Тьмы, хотя сама является часть Света. О боги, выходит, эта женщина насылает чудовищ, дабы они убивали людей для того, чтобы сохранить эту невероятную зелень?

Гибнет любой, кто осмелился прийти сюда и узнать тайну топей… но почему тогда Кулл все еще жив? Или же то существо все-таки прикончило его?

— Ты нужен мне, — произнесла загадочная красавица. — Ты станешь одним из хранителей этого маленького мира. Ты сможешь каждый день лицезреть его красоту.

— Но почему ты сразу не сделала мне это предложение? Зачем натравила на нас с Халидом семерых страшилищ, затем явилось жуткое порождение Зла? Для чего ты заставила поверить меня в то, что я умер?

— Это были испытания. Я должна была увериться в том, что ты способен стать настоящим хранителем, — отозвалась она. — Итак, я делаю тебе предложение: скрась мое существование, и я дарую тебе вечную жизнь! Кроме того, ты не лишишься столь любимых тобой сражений, тебе часто придется убивать тех, кто забредет сюда!

Бесконечность открылась перед Куллом. Ему достаточно было сказать «да», чтобы навсегда остаться в этом волшебном саду, радом с его восхитительной хозяйкой. Разве есть в этом мире что-нибудь, о чем еще следует мечтать? Практически любой на его месте согласился бы с радостью. Но атлант не желал запирать сам себя в клетку, пусть даже золотую. Его душа жаждала свободы! Он еще столько не видел в своей жизни! Ему так хотелось обойти весь мир, побывать во всех его уголках…

— Решай же, — торопила Хозяйка.

— Нет, — тихо произнес он. И уже тверже добавил: — Прости, но ты ошиблась, я не тот, кто тебе нужен.

Она кивнула, принимая его решение. В ее глазах Кулл видел боль и одиночество. «Как же ей тяжело, — невольно вздохнул он. — Он сама, словно диковинный цветок, вынуждена находиться там, где ее красоту люди не могут увидеть и оценить по достоинству.

— Прощай, атлант, — прошептала она.

— Теперь ты убьешь меня?

— Зачем? — удивилась женщина. — Разве я могла бы убить тебя?..

Кто-то тряс его за плечо. Кулл, недовольно застонав, открыл глаза и с изумлением огляделся. Что это за место? Тут все так знакомо… он уже понимал, где находится, но все никак не мог в это поверить.

— Валка, как я оказался в Валузии! Что такое?! Я ведь был в Малых Княжествах, а до этого… в Чертогах Мертвых, — и это была иллюзия. Наверняка, все это ненастоящее!

— Дружище, проснись, ты забыл, что у тебя еще сегодня очень много дел! — на него весело глядел торговец Лэфол, его давний приятель.

— Что ты здесь делаешь? — уставился на него атлант.

— Это же надо было так напиться, чтобы задать такой глупый вопрос! — восхитился он. Кулл, мы же с тобой договаривались…

— Да-да, я помню, — быстро отозвался тот. — Я обещался тебе продать те два до неправдоподобия огромных рубина, которые выковырял из орбит злобного божка…

— Ага, — перебил Лэфол.

— Погоди! — взмолился атлант. — А где Халид? Туранский воин…

— Он нанялся охранником к какому-то толстому верулийскому купцу. Но какое отношение он имеет к нашей сделке?