Тайна золотого цветения - страница 12

Не удивительно, что из–за чрезмерных ограничений и многочисленных запрещений, наложенных католической церковью на моральную жизнь людей во время теперь уже прошедшей эпохи Рыб, этот Сатана, как живое воплощение самого скотского желания, странным образом занимал место в фантазиях тех людей, которые были ограниченны от свободных отношений с другими людьми, веря, что они были обязаны вести такую добродетельную жизнь.

Поэтому, и в соответствии с законом противоположностей, инстинктивные и побуждающие энергии, которые подавлялись внутри повседневного ума, в конечном счете проявлялись из подсознания в большей или меньшей степени, в зависимости от их интенсивности.

Это огромное желание к действию увеличивало сексуальное либидо таким образом, что во многих местах стала происходить гнусная плотская торговля с виновным.

Мудрец Вальдемар пишет:

«В Хессимонте (Hessimont), как писал Виер (Wyer) — королевский доктор из Клеве (Clewe), монахинь посещал демон, который ночью кружился как вихрь в общей спальне, а потом внезапно успокаивался и начинал играть на цитре так великолепно, что монахини испытывали желание танцевать.

Затем, приняв образ собаки, он имел обыкновение прыгать на кровать одной из монахинь, которая, поэтому верили, и вызывала дьявола. Удивительно, что монахиням не пришло в голову представить случай в Инквизицию.»

Нет сомнения, что этот демон, который трансформировался в страстную огненную собаку, был похотливым эго, и после игры на цитре он терялся в теле своей хозяйки, которая лежала в кровати.

Жалкая монахиня принудительно подавляла свои наследственные сексуальные страсти. Как она должно было страдала!

Сексуальная сила той бедной монахини была удивительной! Вместо того, чтобы создавать демонов в женском монастыре, она могла бы убрать погруженных зверей копьем Эроса, если бы она следовала пути Совершенного Брака.

Королевский доктор Виер позже описывает случай, который демонстрирует «эрото–манию» монахинь Назарета в Кельне:

«Много лет эти монахини подвергались всякому роду дьявольским эпидемиям. В 1564 произошла особенно ужасная сцена. Монахини были брошены на землю в позы плотского акта, их глаза держались закрытыми в течении всего времени, пока они так оставались.» Закрытые глаза — это точный признак того, что происходил половой акт с демоном, другими словами, само–совокупление с похотливым «я», спроектированным из подсознания во вне.

«Четырнадцателетняя девочка», — говорил Виер, — «которую изолировали в монастыре, была первой, у кого проявились признаки относительно этого дела.

Она часто испытывала в теле редкие явления, выдавая себя приглушенным хихиканием, и хотя она пыталась удержать чертенка на расстоянии при помощи освященной орари, он все равно возвращался каждую ночь.

Было решено, что вмесе с ней в кровати будет спать монахиня, чтобы помочь ей защищаться, но бедная женщина испугалась сразу, как только услышала шум борьбы.

В конце концов, молодая девушка стала полностью одержимой, безжалостно подвергаясь спазматическим атакам.

Во время атаки она явно теряла зрение и хотя она, казалось, умела удерживать свои чувства и казаться благопристойной, она говорила странные, неопределенные слова, которые указывали на ее отчаяние. 25-ого мая 1565 года я, будучи доктором монастыря, исследовал это явление перед благородным и скромным Х. Х. Константином Вон Лискеркен (H. H. Constantine Von Lyskerken), и достопочтенным советником и учителем Джоном Алтернау (John Alternau), бывшим деканом Клеве. Также, при этом присутствовали учитель Джон Эшт (John Esht), известный доктор медицины и, наконец, мой сын, также доктор фармакологии и философии.

Потому что произошел этот случай, я вынужден был прочитать ужасные письма, которые девочка писала своему поклоннику. Ни один из нас ни на минуту не сомневался, что они были написаны одержимой девочкой во время атак.

Мы поняли, что дело происходит из–за некоторых молодых мужчин, которые играли в мяч недалеко от монастыря и которые установили любовные отношения со многими монахинями, позже перелезая через стены, чтобы наслаждаться своими любимыми.