Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики - страница 6

И Андрей уже по звуку догадывался, кто выиграл, потому что лоб одного робота дзинькал, а другого звякал.

Мальчик сел на планетоход. С недавних пор он водил его сам, потому что два месяца назад ему исполнилось тринадцать. Правда, родители и Баюн думали, что Андрей ездит на автокомпьютере, но тот отключал его, едва выезжал за ворота.

В дневные часы пробок на дорогах не было, и через двадцать минут мальчик был уже дома. Мама с папой еще не вернулись, а робот-нянька устаревшей модели Баюн сидел на качелях в саду и, как всегда, когда оставался один, перебирал свои немногочисленные сокровища, хранившиеся в небольшом ящичке, выдвигающемся из грудной части корпуса. Здесь было все, что накопил робот за последние четыреста лет, когда верой и правдой служил семье Андрея, воспитывая многие поколения детей.

В ящичке была прядка волос и заколка прапрабабушки, которую Андрей никогда не видел, потому что она давно умерла, а в безотказной памяти Баюна по-прежнему оставалась маленькой озорной девочкой; здесь же хранилось маленькое колечко прабабушки, которое она то дарила своему любимому роботу, то вновь одалживала у него, когда они более ста лет назад летели в космическом корабле-яслях на Деметру.

Тогда бурановые световые двигатели не были изобретены и путешествие в космосе от одной планетной системы к другой занимало целые столетия. Люди рождались и умирали в космосе. В ящичке Баюна были и другие незатейливые предметы, которые другому показались бы пустяком, а для старого робота-няньки были дороже любых сокровищ. А недавно и Андрей подарил ему свою монетку-талисман, и робот так же заботливо хранил ее в своем ящичке.

В не знавшей сбоев памяти няньки была записана история целых поколений рода Андрея, и давно умерших людей он помнил так же отчетливо, как если бы они находились теперь рядом с ним. Иногда он доставал голографические фотокристаллы и смотрел фотографии или слушал голоса тех, о ком заботился, кого любил когда-то и продолжал любить по сей день. В такие минуты зрительные датчики Баюна начинали как-то странно мерцать и словно подергивались влагой. Хотя Андрей знал, что роботы не умеют плакать и все объясняется только перепадом напряжения в старом, барахлившем сердечнике Баюна, но в такие минуты ему казалось, что тот грустит, вспоминая о былом.

Увидев остановившийся у дома планетоход, Баюн встал со скрипящих качелей и быстро спрятал свои сокровища в нагрудный ящик.

– А, вот ты где! Явился не запылился! – приветствовал его Баюн. Вчера не догонишь, а от завтра не уйдешь.

– Опять вспоминал о прошлом? – спросил Андрей, видя, что робот старается укрыть смущение за завесой своих пословиц.

– Что для тебя вчера – для меня сегодня. Поминать старое – шевелить костьми. Что было, видели деды; что будет, увидят внуки, – скороговоркой выдал очередную серию Баюн. Пословиц он знал так много, что почти никогда не повторялся.

– Баюн, – сказал Андрей, – я хочу поговорить с тобой серьезно.

Робот-нянька, встревоженно скрипнув давно не смазанным поясным подшипником, повернулся к нему.

– Чего ты еще натворил? – спросил Баюн взволнованно. – Каждый раз, когда ты хочешь поговорить серьезно, я жду от тебя какой-нибудь глупости.

– И ничего это не глупость! – обиделся мальчик. Он на мгновение замялся, набираясь храбрости, сделал глубокий вздох и выпалил: – Президент Деметры построил звездолет-убийцу и дал ему задание выследить и уничтожить Крокса. Мы с Лависсой хотим пробраться на грузовой корабль, полететь на планету копачей и предупредить капитана об опасности. Баюн, Баюн, ты меня слушаешь? Что с тобой?

В роботе что-то лязгнуло, он медленно осел на качели, и голова у него свесилась набок.

– Что случилось, Баюн?

– Стабилизатор напряжения! Скорее неси стабилизатор напряжения! – прохрипел тот.

Все мгновенно сообразив, Андрей бросился в дом и вернулся со стабилизатором, который подключил к отверстию в корпусе Баюна. При неисправном сердечнике это единственный способ сохранить робота. Через несколько минут, когда напряжение выровнялось, старик поднял голову.

– В следующий раз, когда захочешь поговорить со мной серьезно, заранее приготовь стабилизатор, – посоветовал он севшим голосом. – Еще один такой разговор по душам, и ты окончательно угробишь мой сердечник.