Тайная ересь Иеронима Босха - страница 45

Идея, выраженная художником в этом произведении, является абсолютной антитезой церковной доктрине. В гностических апокрифах от Иоанна, так называемом «Тайном писании от Иоанна», можно встретить метафору, объясняющую данный образ. Гностическое евангелие (не путайте с катарской Тайной книгой) не является манихейской литературой. Однако некоторые из его постулатов, возможно, были восприняты мессалианами и переданы ими катарам и Босху. Евангелие использует метафору глаза как одну из моделей мироздания. Описание дано очень коротко — одним предложением, а именно: «это то, что всматривается в самое себя и в свет вокруг себя...» Фраза могла быть легко пропущена, если бы не объяснения Лейтона. Согласно Лейтону, Евангелие сравнивает Бога, или первопричину всего сущего, с глазом, плавающим в светоносной рефлексивной среде. Бог смотрит и видит самого себя. Отражение Его является производной реальностью^>148. Другими словами, материальной Вселенной или «второй реальностью» — зеркальным отражением глаза Бога.

В христианской традиции такое зеркальное отражение трактовалось бы позитивно, но в гностицизме все иначе. Босх показывает, что отражение искажает оригинал, поскольку правая часть становится левой и наоборот, как в зеркале. Отражение становится демоническим, а не святым, то есть это — мир Сатаны и его свиты. Земля плавает в океане тьмы, полном прозрачных демонов. Дьявольский океан — противоположность ангельской сфере света, окружающей Бога. В произведении «Святой Иоанн на Патмосе» демонический «глаз» противопоставлен кругу, на который с другой стороны пристально смотрит святой Иоанн. В отличие от Земли небесный круг Иоанна золотой, а Мария с Младенцем (скорее в духовном, а не физическом воплощении) находится в центре его. Мы вернемся к рассмотрению этой композиции в главе 12.

Контраст между бесовской землей Босха и ангельской землей в понимании средневековых христиан становится очевидным, если сравнить босховский темный круг с французской миниатюрой XV века из Британской библиотеки (цв. ил. 34). Миниатюра изображает Бога Творца, создающего мир. Здесь Создатель стоит на вершине зеленой круглой земли, окруженной стихиями воды, воздуха и огня. Если присмотреться к стихиям воздуха и огня, можно увидеть, что они полностью состоят из ангелов. Такое изображение очень далеко от представлений Босха. Художник не оспаривал доктрину о Боге, окруженном ангелами, но для него создателем Земли был Сатана с демонами. Истинный Бог и ангельские сущности вокруг него никогда не становились элементами видимого мира. С точки зрения Босха, ангелы, спускавшиеся в материальную вселенную, созданную Сатаной, оставались чуждыми этому миру. Они зашли на чужую территорию не из желания посетить ее, а с единственной целью спасти «хороших» падших ангелов, захваченных миром Сатаны.

Другое изображение отраженного глаза Бога, то есть греховного сатанинского мира, дано Босхом в произведении «Семь смертных грехов», выполненном как поверхность стола (Мадрид, цв. ил. 36). Гибсон сравнивает эту живописную работу со средневековыми текстами о грехах человеческих^>149, раскрывая ее значение в христианской интерпретации. Однако в этой обычной на первый взгляд столешнице содержится тайное еретическое послание. В центр композиции — зрачок круглого глаза — Босх помещает стоящего в саркофаге Иисуса. Радужная оболочка глаза разделена на семь частей, в которых изображены грехи, а не Страсти Христовы, как в картине «Святой Иоанн на Патмосе» (Берлин). Мадридский «глаз» плавает в темной вселенной, испещренной маленькими точками и штрихами. Художник дает лишь намек на присутствие демонов, не изображая их.

«Глаз» окружен четырьмя кругами, иллюстрирующими апокалипсис (Смерть, Страшный суд, Небеса и Ад). В эти четырех композициях мы видим традиционную христианскую трактовку сюжетов без авторских фантасмагорий Босха. В верхней левой части, например, духовенство представлено позитивно. Проводя церковный обряд, они помогают умирающему человеку, который уходит в иной мир. Композиция (в том случае, если она выполнена Босхом) не характерна для творчества художника. Кроме того, в верхнем правом круге реинкарнация душ дана в традиционной трактовке, а не в босховской эксцентричной форме. Здесь фигуры поднимаются из твердой земли, а не тонут в болоте, что противоречит другим работам художника.