Тайная ересь Иеронима Босха - страница 55

. Такая трактовка данного образа, вероятно, используется и в иконографии Босха. Здесь охота является символом преследования бесами грешной души, а не бытовой сценой средневекового искусства. Аналогичные изображения охоты встречаются на боснийских надгробных плитах (см. главу 12). Таким образом, Босх не просто оформляет колонну, а вкладывает в это оформление определенный смысл. Мытарства души продолжаются в дьявольском лесу наслаждений и перевоплощений.

Основание сатанинской колонны покоится в грязном озере, где обитают бесовские сущности. Внешний облик бесов соответствует гностическому учению о том, что физическое рождение является духовной смертью. Так, например, подобно трупу разлагается тело звероподобного монаха, читающего книгу. Справа от колонны изображена дьяволица, облаченная в кору сухого дерева, она восседает на крысе и держит на руках безжизненное тело запеленатого ребенка. По мнению Бакса и ряда других исследователей, этот образ, наряду с фигурой женщины в синем в правой части триптиха, является своего рода

пародией на Деву Марию. Это объяснимо, если, согласно катаризму, считать Марию обычной земной женщиной. Рядом с ней черный рыцарь верхом на животном, кувшиноподобное тело которого является символом вожделения и похоти. Повсюду в грязном болоте видны изображения младенцев, попавших в ловушку материи, слева у самой кромки воды дано фаллическое изображение монстра. Все эти персонажи передают негативное отношение художника к продолжению рода. Босх в символической форме утверждает, что телесные удовольствия приводят к энтропии души и что церковь, благословляющая семейные узы и рождение детей, принадлежит миру Сатаны.

Ветхозаветная колонна, возвышающаяся из грязных вод, стоит рядом с темным как пещера зданием. В центре композиции коленопреклоненный святой Антоний окружен толпой демонов. Согласно истории его жития, Антоний входил в пещеру или могилу, где подвергался нападению демонов. В гностицизме и катаризме яма символизирует землю, а могила — физическое тело. Другими словами, святой Ан-тоний спускался в мир Сатаны. Вместо пещеры художник изображает разрушенное здание как знак духовного обнищания, проникающего повсюду, в том числе и в церковь, с помощью которой Сатана завлекает души в материальный мир. Здание-пещера объединено с ветхозаветной колонной, демонстрируя христианскую идею о преемственности Ветхого и Нового Завета.

В глубине темного помещения, словно глубоко под землей, два изображения Иисуса. Одно — каноническое христианское Распятие с безжизненной фигурой Христа. Другое — конкретный образ живого Иисуса, в котором угадывается внутренний Божественный свет или Божественная природа. Описание живого Иисуса найдено в гностическом манихейском тексте — апокрифическом Евангелии от Фомы^>175. Живой Иисус поднял руку в благословляющем жесте, будто давая надежду на спасение души и жизнь вечную. Однако спасти душу можно только при условии, что люди постигнут истинный смысл послания Иисуса и перестанут поклоняться ложным святыням религии

Сатаны. Использование художником направленного света, проникающего внутрь здания через отверстие в стене, является не только пластическим приемом, но и символом надежды. Оно перекликается с эпизодом Жития святого Антония, когда появившийся в лучах света Иисус изгоняет всех мучивших святого бесов. В рамках гностицизма и катаризма луч света означает слово истины, которое Иисус принес в мир. Если бы святой Антоний мог осознать это, то он одержал бы победу над бесами. Но кажется, что ему это не по силам. Святой стоит на коленях, по-своему интерпретировав благословение Христа, и даже не смотрит на луч света. Все окружающие его служат сатанинскую мессу, и нет ни малейшего признака, что ему удастся победить их. Как указывает Гамбургер в своей статье, опубликованной в 1984 году, картина Босха «Фокусник» (цв. ил. 14) тоже является пародией на католическую мессу, где, пользуясь хитрыми уловками, евхаристию совершают шарлатаны.

Во всех сюжетах триптиха «Искушение святого Антония» Босх говорит о причастности святого к «религиозному» колдовству, погружающему его в мир Сатаны. Рамки исследования не позволяют нам привести полный анализ всего произведения, остановимся лишь на особенно интересных моментах левой части триптиха (цв. ил. 46). Здесь высоко в небе бесы терзают святого Антония, молящегося о помощи и спасении. Под ним на земле в изображении жилища, часть которого сформирована стоящим на четвереньках великаном, художник совмещает живую и неживую форму. У великана ранена левая нога — символ греха сладострастия. Сухие ветки сатанинского Древа смерти растут из его ног. Его тело покрывает собой бордель, из окна которого выглядывает женщина. Эта сюрреалистическая конструкция, представляющая собой вероятную хижину Антония, показывает, по мнению многих ученых, что и сам святой подвержен грехам. Четыре беса в церковных рясах направляются ко входу в жилище, расположенному между ног великана. По-видимому, они собираются навестить его обитателей.