Тайная жизнь растений - страница 21
Из этих безделиц Совин смастерил мостик сопротивления для измерения электрического потенциала с переменным током, а также схему для автоматического контроля электрических параметров. Он надеялся с помощью таких приборов различить малейшие колебания электрического поля растения. Приборы Совина были в сто раз чувствительнее, чем гальванометр Бакстера, и позволили устранить множество случайных внешних помех.
Теперь Совин измерял не амплитуду напряжения, а изменение фаз переменного тока. В результате получился прибор, чем-то напоминающий обычный регулятор яркости света. Лист растения выступал в качестве регулятора. Изменение сопротивления в листе заставляло свет тускнеть или гореть ярче в зависимости от реакции растения на внешний раздражитель.
Как только прибор был готов, Совин приступил к круглосуточному снятию показаний с растений. Чтобы уловить малейшие сдвиги фаз переменного тока, Совин подключил растения к осциллографу. Этот прибор походил на большой зеленый электронный глаз с восьмеркой из света посередине. Петли восьмерки меняли свою форму в зависимости от изменения тока от растений, напоминая трепетание крыльев бабочки. Кроме того, экспериментатор подключил растения к динамикам и звукозаписывающему оборудованию, и изменения электрического потенциала растения можно было отслеживать на слух по изменению тона звука. Совин постоянно записывал этот звук на пленку, с гудком каждую секунду. С помощью секундомера он мог контролировать реакцию растения на его мысли даже на расстоянии: будь то на улице, на работе или на отдыхе.
Теперь Совину пригодились ранее им разработанные сложные автоответчики и записывающие устройства. На протяжении уже нескольких лет он подрабатывал в нескольких специализированных журналах — писал технические статьи под разными псевдонимами — и при этом еще и работал на обычной работе. В течение дня домой Совину постоянно звонили редакторы журналов с множеством вопросов. Чтобы скрыть свое «хобби» и не вызывать гнев начальства и при этом вовремя отвечать на звонки редакторов, Совин смастерил гениальную конструкцию. С помощью привязанного к ноге маленького радиопередатчика и батареи автоматических запрограммированных записывающих устройств, находящихся дома, он мог общаться через свой домашний телефон, принимать сообщения и давать ответы — и все это не отходя от своего рабочего места! Чтобы оборудование могло различать редакторов журналов, Совин придумал очень простой трюк: перед началом сообщения редактор должен был издать определенный звук — например, провести ногтем по зубцам расчески рядом с микрофоном телефона. Оборудование легко распознавало условленный сигнал и включало кассеты, предназначенные именно для этого редактора. Чтобы замаскировать свои тихие телефонные беседы с редакторами со своего рабочего места, Совин взял за привычку постоянно бубнить себе под нос. За что коллеги прозвали его «бубном».
Это «партизанское» оборудование сослужило ему добрую службу для опытов с растениями. Он мог набрать домашний номер и поговорить с растениями по телефону: аудио-осциллограф передавал в трубку звук, отражающий реакцию растений. Совин также мог на расстоянии контролировать в своем доме свет, оттенки света, температуру воздуха и записывающую аппаратуру.
Постепенно Совин пришел к сходным с Вогелем выводам: наилучшие результаты дают растения, с которыми ему удалось установить дружественные отношения. Для этого он входил в состояние легкого транса, желал растению всего хорошего, нежно прикасался к листьям или обмывал их водой. Через какое-то время он начинал чувствовать, как его вибрации соприкасаются и взаимодействуют с вибрациями растения.
Как и Бакстер, Совин обнаружил, что сильнее всего растения реагируют на смерть живых клеток, и особенно на смерть клеток человека. В процессе экспериментов он нашел самый простой способ вызывать резкую реакцию растений — подвергнуть себя легкому электрошоку. Для этого он просто ерзал на своем рабочем стуле, и потом разряжал скопившийся заряд статического электричества, прикасаясь к своему металлическому рабочему столу. Растения, находящиеся в нескольких километрах, неизменно бурно реагировали. Как и в экспериментах с электрическим поездом, в дальнейшем он запомнил свои ощущения от электрошока, и ему достаточно было воспроизвести их мысленно, чтобы вызвать реакцию растения. Причем связь с растениями не ослабевала, даже когда Совин находился в своем загородном доме за 120 км от растений.