Тайны «Бесстрашного» - страница 48
— Тебе тоже удачи, — откликнулся Кит, откидывая волосы с лица. — И тебе, Нат. Знаешь, ты сильно ошибаешься. Мне очень даже небезразлично, останешься ты жив или умрешь. Так что, уж пожалуйста, не умирай.
Худенькое лицо Ната озарилось улыбкой.
— О, меня этим жанам-лягушатникам нипочем не убить, — заявил он с не слишком убедительной лихостью в голосе и скрылся внизу.
Джона охватило странное чувство нереальности — но в то же время он куда острее и отчетливее обычного осознавал всё, что происходило вокруг. Словно в первый раз он увидел, как играют на низком потолке батарейной палубы блики отраженного морем света. Почуял едкий запах пота шести сотен разгоряченных мужчин, уже занявших места возле орудий.
Мистер Стэннард проверял перед боем состояние гандшпута, шомполов и ядер. Расчет уже занял привычные места, как будто предстояло просто-напросто очередное учение. Привычность всего происходящего как-то успокаивала.
— Всё, что от вас требуется, ребята, это выполнять, что мы делали на учениях, слушать команды и не трусить под огнем, — сказал мистер Стэннард, обводя взглядом кольцо суровых лиц. — Если меня убьют, мое место займет номер второй.
На борту «Бесстрашного» воцарилось удивительное спокойствие. Не слышалось почти никаких разговоров, лишь тихо поскрипывали шпангоуты корабля, плывущего навстречу своему предназначению.
Кто-то раздавал самодельные тампоны, чтобы заткнуть уши от предстоящего оглушительного грохота пушек. Джон увидел, что губы нескольких человек безмолвно шевелятся, и догадался, что они молятся. Молодой матрос рядом с мальчиком нервно потирал руки круговыми движениями, как будто мыл их.
— Пороховая обезьяна! — внезапно прозвучал голос мистера Стэннарда. — Вниз за первым зарядом!
Джон молнией сорвался с места. От всех пушек уже вниз к пороховому погребу бежали такие же, как он, «обезьяны» — юнги и младшие военные моряки. Рука, высунувшаяся из дыры в шерстяном занавесе, вручила Джону смертоносный картузик, и мальчик с большим, чем обычно, тщанием припрятал его под полу куртки, а потом со всех ног кинулся обратно к пушке и осторожно опустил в ящик с солью.
Корабль качался с боку на бок, и Джон понимал, что это значит судно легло в дрейф.
«Должно быть, мы уже почти догнали француза, — с замиранием сердца подумал мальчик, — сейчас всё начнется».
Мистер Стэннард склонился над жерлом пушки, чтобы выглянуть в пушечный порт.
— Близко, мистер Стэннард? — нервно облизывая губы, спросил один из младших бомбардиров.
— Да. Я даже название прочел. «Courageux». Если не путаю, это означает «Отважный».
Кто-то наверху затянул песню, и мало-помалу ее подхватили все орудийные расчеты:
Однако скоро она оборвалась — командиры орудий по всей батарейной палубе начали отдавать приказания:
— Орудие по-боевому! Откатить! Поднять ствол! Зарядить! Забить ядро! Подсыпать запал! Целься! Готовьсь!
Подчиненные разом ринулись выполнять, а потом замерли в напряженной готовности. Джон весь обратился вслух.
Бум! Бабах!
Зловещая тишина внезапно пошатнулась и разлетелась вдребезги. В следующий миг раздался громкий скрежет, как будто по борту корабля скребут железным гвоздем. На батарейной палубе прозвучал душераздирающий вопль — это первое французское ядро, влетев в пушечный порт, унесло первые две жертвы.
— Спокойно, ребята, — промолвил мистер Стэннард. Его молодое лицо было сурово. — Готовьсь…
— Огонь! Огонь! Огонь!
Команда, передаваемая одним хриплым голосом другому, пронеслась по всему кораблю. «Бесстрашный» содрогнулся от кормы до носа — пушки его извергли оранжевое пламя. Из пушечных портов повалили клубы дыма от выстрелов, но Джон не ждал, пока прояснится. Он уже мчался обратно за следующим зарядом.
И с того момента времени думать и бояться у него не было. Раз за разом грохотали пушки «Бесстрашного», и раз за разом «Courageux» отвечал не менее смертоносными залпами. Матросы у орудий поснимали куртки и рубахи и работали по пояс голыми. Босые ноги их скользили в крови, которая очень скоро окрасила алым посыпанные песком доски палубы. Они трудились как черти, встречая каждый залп восторженными криками и не обращая внимания на чудовищный урон, что наносили их рядам французские ядра, пробивавшие бреши в обшивке корабля, отрывавшие руки, ноги, головы. От каждой бреши разлетались во все стороны острые, точно копья, щепки — не менее опасные, чем сами ядра.