Тайны финской войны - страница 15

В целом Гитлер и его генералы считали, по крайней мере, в начале советско — финской войны, что она будет на пользу Германии. Начальник Генерального штаба германских сухопутных сил генерал — полковник Франц Гальдер 14 декабря 1939 года с удовлетворением записал в дневнике: «Конфликт с Финляндией толкает Россию в антианглийский лагерь». А через два дня, имея в виду планы оккупации вермахтом Скандинавских стран, отметил сходство этих планов с действиями Сталина на земле северного соседа: «Отношение к Дании и Норвегии такое же, как и отношение России к Финляндии». Но когда стало ясно, что советско — финская война приняла затяжной характер, некоторые немецкие руководители, включая «второго человека в рейхе» Германа Геринга, обдумывали возможность скрытых поставок оружия Финляндии, чтобы тем самым поддержать ее сопротивление. Продолжение «зимней войны» связывало силы Красной Армии и уменьшало возможность того, что она ударит в спину вермахту во время кампании на Западе. В конце декабря фюрер в принципе согласился с тем, что германское оружие может поставляться Швеции для последующей перепродажи Финляндии. Однако эта схема так и не была использована до окончания войны: из опасения, что появление новых немецких вооружений у финнов не останется тайной для русских и значительно обострит германо — советские отношения.

Характеристику финской артиллерии дал главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов, наблюдавший за боями на Карельском перешейке: «Финская артиллерия была гораздо слабее нашей. На ее вооружении были 37–миллиметровые противотанковые пушки «Бофорс» (шведского производства. — Б. С.), 76–миллиметровые пушки старого русского образца, 122- и 152–миллиметровые гаубицы системы Шнейдера и устаревшая 107–миллиметровая пушка. Финны пользовались старыми снарядами, изготовленными до 1917 года, — некоторые трубки и взрыватели даже покраснели от ржавчины. Подчас более трети снарядов не разрывались». К тому же финны располагали лишь очень небольшим запасом снарядов и мин. Финляндия вступила в войну, имея патронов на два месяца боев, 81–мм мин — на 22 дня, 76–мм снарядов — на 21 день, снарядов лля 122–мм гаубиц — на 24 дня, снарядов тяжелой артиллерии (от 152 мм и выше) — на 19 дней, горючего и смазочных масел — на 2 месяца и авиационного бензина — на месяц.

Главнокомандующим финской армией был маршал барон Карл Густав Эмиль Маннергейм. До 1917 года он служил в русской армии, где последовательно командовал Владимирским уланским, Лейб — гвардии уланским полком, кавалерийской бригадой, дивизией и корпусом и был произведен в генерал — лейтенанты. Его сослуживец по гвардии генерал князь Г. Н. Эрис- тов в дни «зимней войны» так характеризовал Маннергейма:

«Он любил полк, которым командовал, любил русскую военную среду. В фельдмаршале Маннергейме всегда были чрезвычайно сильны полковые традиции. И вот ныне, когда столь отличной оказалась судьба его от судьбы его былых товарищей, — он в зените славы, а мы — в изгнании, Маннергейм продолжает проявлять к нам те же чувства, что прежде, сносится с нами, думает о нас, кому может — оказывает поддержку.

Он был замечательным полковым командиром. Всегда заботился о том, чтобы полк был готов к войне. И выполнил свою задачу.

Он был ровен со всеми. Всегда был товарищем для своих офицеров, но всегда был и командиром. Как никто, он умел сочетать товарищеские отношения с командованием.

Его всегда отличали спокойствие и выдержка. Выслушает каждое мнение, затем уже примет решение.

Война — его настоящая стихия. Он любит брать препятствия, и точно так же, как уже генералом легко брал он препятствия, подавая пример уланам, так и на войне умел он с блеском преодолевать препятствия уже другого рода.

В бою он горит. Помню его под Красником, когда в линии огня принимал он от меня донесение. Он командовал бригадой, а я был послан к нему командиром полка. Красивые глаза его блестели радостью… Он испытывал большую, глубокую радость от того, что Лейб — гвардии уланский Его Величества полк, которым он прежде командовал, удачно выполнил свое задание.