Тайны Ледяного Утеса - страница 4

Вивиана не забыла боль и унижение, причинённые ее сестре. Воспоминания о том лете она спрятала глубоко в сердце. Том злосчастном лете, когда она подарила предателю свою любовь. Но сейчас они начали пробуждаться, воскрешая прошлые обиды.

— Вивиана, вы ослеплены старым гневом. Ледяному Утесу нужен новый лэрд, тот, кто поведёт людей за собой и сможет постоять за крепость и весь клан, если это будет необходимо. Кто в конце концов сможет занять достойное место в совете лэрдов и держать слово. И вы это знаете. Если лэрд вскоре не изберет преемника, за него это сделает король. Не думаю, что вы будете тому рады.

Дунстан говорил искренне. И тем сильнее его слова ранили и отражали худшие опасения Вивианы. Она была так поражена, что даже не сопротивлялась, когда Дунстан, взяв ее под руку, вывел в залу.

Блестящее общество направилось к громадному столу, обставленному посудой и большими серебряными кувшинами с медовым вином. Свежие сосновые гирлянды свисали с брёвен и заполняли помещение ароматом леса. Барды, одетые в длинные, ниспадающие до самой обуви туники, усердно исполняли одну мелодию за другой. Они пропели приветственную песнь, призывая гостей занять свои места за пиршественным столом. Пажи с чашами и льняными платками прошли по залу, предлагая гостям вымыть руки.

— Для меня это честь, леди, сидеть рядом с вами за столом, — громко заявил Дунстан. Как будто все это время они просто мило беседовали. Вивиана знала, что должна быстро собрать все свои чувства воедино, нужно было командовать торжеством.

— Бедный путешественник всегда найдет еду и тепло в Ледяном Утесе, — сказала Вивиана с притворной бодростью. Опасаясь, что Дунстан захочет поцеловать руку, как того требовали манеры придворной особы, она сразу же убрала ее, но горец улыбнулся и занял одно из почетных мест за столом.

Она помянула Дунстана недобрым словом и поспешила к своему месту: как раз подошла горничная с кувшином, напоминая об обязанностях хозяйки. Вивиана взяла сосуд и прошлась с ним по залу. Такова была традиция: хозяйка крепости всегда перед началом ужина лично угощала гостей медовым вином — и Вивиана не намеревалась прерывать ее. Вернувшись на своё место, она подняла кубок и провозгласила:

— Мои дорогие гости, я рада видеть вас в Ледяном Утесе! К сожалению, наш лэрд болен и не сможет сегодня праздновать с нами. Я поднимаю кубок за его здоровье и желаю вам прекрасного вечера, наслаждайтесь только сваренным медовым вином и радуйтесь Новому году, — с этими словами Вивиана отпила из кубка, и гости тут же последовали ее примеру. Отовсюду слышался смех, тосты, разговоры — веселье началось.

Никто не догадывался, что с появлением бывшего жениха тонкий мир Вивианы начал рушиться, и она пока плохо себе представляла, как удержать его от окончательного падения в бездну. Ведь никто из гостей не знал, что лэрд крепости не просто болен, а давно потерял рассудок, его старшая дочь находится в изгнании. А ребенок, которого Вивиана воспитывает как приемного сына и прячет от чужих глаз, не выпуская за пределы замка, на самом деле никакой не сирота.

Прошло уже несколько часов, а Дунстан так и не смог понять, чем нынешнее медовое вино отличается от прежнего. Он пробовал кубок за кубком, перекатывал на языке сладко-пряную жидкость, но никак не мог поймать суть. И все-таки ему казалось, что вино более пряное на вкус и слаще, чем пять лет назад.

Званый ужин подошел к концу, и начался традиционный танец Хайленда. Дунстан пристально наблюдал за Вивианой, как она грациозно кланяется своему партнеру — старейшине клана сэру Олдену, советнику лэрда, — и никак не мог отвести от нее взгляд. Он мысленно обругал себя за это и даже попробовал сосредоточиться на вине и гостях, но Вивиана снова и снова притягивала его взор к себе.

Как и ее медовый напиток, она стала другой, не такой, как в его воспоминаниях. Когда она повзрослела, мягкость юности исчезла с ее лица, оставив изысканную красоту. «Святые небеса, какая же она хрупкая!» — внезапно подумал Дунстан. Он долго не сводил глаз с длинных светло-медовых волос, рассыпавшихся по плечам Вивианы, ее тонких рук и гибкой талии. Он даже не думал, что его бывшая невеста превратится в такую красавицу. Порхая, как бабочка, в изящном танце, она заворожила его. Дунстан почувствовал, как сладкое жжение вина пульсирует по венам, и глубоко вздохнул, чтобы унять вдруг сильнее забившееся сердце.