Тайны НЛО. 50 лет загадочных контактов - страница 34

Самое вероятное объяснение — это был очень яркий болид или огненный метеор. Однако Чилз и Виттед категорически отвергли эту мысль, заявив, что они уже не раз встречали метеоры во время полетов. В любом случае пилоты настаивали на том, что объект, встреченный ими, — «творение человеческих рук». Это был пилотируемый летательный аппарат! Эти пилоты были достаточно опытными, и их свидетельства, следовательно, имели значительный вес. На авиабазу в Джорджии часом ранее поступило секретное сообщение от инженера, наблюдавшего с земли почти идентичный объект. Тот аппарат имел фосфоресцирующее свечение и двигался горизонтально, то есть его описание совпадало с тем, которое представили пилоты. Метеор или болид опускается в атмосферу, как правило, под углом к горизонту, поэтому такой вариант выглядел сомнительным и ненадежным.

Хайнек уклонился от прямого ответа. Он сказал, что если принимать сообщение за чистую монету, то его нельзя объяснить с точки зрения астрономии. Однако добавил, что инженер, находившийся на земле, мог сделать ошибку в расчете времени и наблюдать объект в тот же самый момент, что и экипаж восточных авиалиний. Если это так, то версия о «необычном метеорите», испускавшем раскаленные газы, выглядит вполне приемлемой.

Однако немногие участники проекта с ней согласились. Эдвард Руппельт, позднее руководитель проекта американских ВВС, имевший доступ к секретным документам, сказал в 1956 году, что этот случай «потряс их сильнее, чем трагический инцидент с Мантеллом». Сторонников гипотезы об инопланетянах его слова приободрили.

К 8 августа 1948 года эти люди составили сводку под названием «Оценка ситуации», в которой наблюдение Чилза и Виттеда стало краеугольным камнем. Они доказывали, что лучшим ответом и все более очевидным фактом является признание того, что летающие диски действительно инопланетного происхождения. Когда этот документ попал к руководителю штаба, генералу Хоуту Ванденбергу, он забраковал его, заявив, что сводка основана только на непосредственных показаниях свидетелей, которые просто описывают то, что видели, и не содержит каких-либо материальных доказательств. Участники проекта пытались переубедить его, но генерал твердо стоял на своем.

Другая группировка участников проекта уверяла, что все наблюдения объяснимы. Текст документа от 8 августа был уничтожен, хотя оказалось, что несколько нелегально опубликованных экземпляров все же сохранились, и Руппельт читал один из них примерно четыре года спустя. Эту сводку уфологи так никогда и не получили, когда запросили согласно закону о свободе информации.

Те участники проекта, которые поддерживали гипотезу об инопланетянах, были переведены на другие должности. Шесть месяцев спустя, в феврале 1949 года, руководство проекта «Сайн» поспешно выпустило «заключительный» отчет. В нем подчеркивалось, что много случаев достаточно легко объяснимы, предлагалось увеличить штат, чтобы при каждой авиабазе был офицер по вопросам НЛО. Подразумевалось, что подобные усилия помогут объяснить большинство случаев и тайна скоро исчезнет. Но в проекте все же признавалось, что примерно в одном случае из пяти среди 237 исследованных наблюдений не находили достойного решения.

ВВС решили не повысить, а, наоборот, несколько понизить статус проекта. В результате он стал частью другого, более крупного исследования и получил новое кодовое название — «Градж». Этим словом (что в переводе с английского означает «недовольство») ВВС, как говорят некоторые, возможно, хотели выразить свое отношение к предмету своей «головной боли» — НЛО.

Капитан Эдвард Руппельт, который принял на себя бразды правления новым проектом в октябре 1951 года, ничего не говорил относительно своей роли: он сказал только, что задача команды в период с 1949 года и до момента его вступления в должность состояла в том, чтобы объяснять максимально большее количество наблюдений НЛО. Руководители проекта «Градж» даже старались уговорить некоторых надежных журналистов писать негативные сюжеты по этому вопросу в обмен на доступ к «секретным документам», но люди, с которыми они имели дело, не могли делать вид, что ничего не происходит.