Тайны русской души. Дневник гимназистки - страница 26
), мы с Лидой вдвоем отправились в Пятницкую церковь123, чтобы оттуда сразу пройти в (Александровский) сад и в Клуб. Пришли мы рано, посидели в саду, потом в Клубе ждали – когда что будет. И пожалуй, если бы не Маня Андреева, то мы и не попали бы в «зал заседаний», так сказать. Ну а попали, так и просидели всё собрание – тихо, смирно – и всё выслушали: одно одобряли, другое порицали – понятно, в душе или между собой, а не вслух. Потом, по милости Мани Андреевой, нас записали в «декоративную комиссию», и, как мы ни старались отлынить, ничего не вышло…
В воскресенье (26 июня) были на собрании в Театральном саду124, оттуда – по горячим следам, как говорится, – отправились снимать фасады «Колизея»125 и «Аполло»126, а вечером я рисовала – и «Прогресс», и фасады «кабачка» и «цветочного павильона». А теперь жар остыл, и я со своими «фасадами» никуда не сунусь…
А в комиссии, вероятно, буду самым мешающим членом. Да что-то, право, до сих пор не могу отвыкнуть стесняться среди молодежи… Вот – наказанье! Даже со стариками в Питере (в) последнее время лучше себя чувствовала…
Среда, 29 (июня) Вчера (28 июня) собрание было далеко не так удачно, как мы предполагали. Я приготовила рисунки фасадов «Прогресса» и «Аполло» – для павильона «Четыре вятских кинематографа в одном». Но они не понадобились, так как все планы рухнули, то есть гулянье не разрешили, лотерею – тоже, позволили лишь спектакль, «счастливые бочки» и журнал. Всё это узнали мы подробно у Падарина127, к которому отправились за разъяснениями от Шмелёвой – по предложению нашего председателя. Для выяснения вопроса – «Использовать ли то, что разрешено, или ходатайствовать о чем-нибудь другом?» – сегодня назначено собрание членов «общества» – вместе со студентами…
Зина (сестра) с Лидой (Лазаренко) идут, а мне не хочется. Я не знаю, скучно мне или весело на этих собраниях? Временами – весело, искренно весело и смешно, но временами – жгуче обидно, что я им всем все-таки чужая… Вряд ли здесь это пройдет, если даже в Петрограде я себя чувствую неловко в обществе вятских курсисток, а в компании курсисток и студентов какого бы то ни было землячества испытываю щемящее чувство отчужденности, присутствие некоторой натянутости, неумение поддержать разговор, войти в их интересы. Как же я буду жить со всем этим дальше?..
Сегодня начала заниматься с Сапожниковой по русскому языку. У девицы – переэкзаменовка, и она спохватилась за десять дней до нее. Не знаю уж – что выйдет… Устный (экзамен), вероятно, может пройти хорошо, а вот письменный – как? Тут – сомнительно…
Приходила к нам сегодня и Просницкая попадья. Принесла, между прочим, карточки, где мы сняты с их семьей. Карточки хороши очень. Обе. Но на одной у меня – ужасная рожа… Ну, зато очень похожа на меня. Что ж!..
Вчера распрощалась с своим учителем и ученицей. Теперь у меня остаются «сенатор» и Лиза Казакова: с ней я опять занимаюсь по-французски…
Я рада, что стала свободнее. Надо немножко отдохнуть – перед новыми занятиями, перед отъездом. Перед отъездом…
Как-то даже странно написать эти два слова. Странно потому, что ведь еще совсем нельзя уверенно сказать, можно ли будет ехать. Правда, мальчики (студенты) едут. Гриша (Куклин) уехал, кажется, в первых числах августа. Но ведь то – мальчики!..
И потом – столько упорных слухов: с одной стороны, говорят, что Дарданеллы взяты – вчера (11 августа) вечером это будто бы стало известно, и четыре (российских) корпуса – там же; с другой – будто Петроград отдадут, и для этого вывозят оттуда всё – колокола, правительственные банки… Что ж это курсы наши не вывозят? Хоть бы куда-нибудь в тепло вывезли!..
Но мне сейчас и ехать не хочется. Что-то очень нездоровится. Это вечер очаровательный подкузьмил…
Я ничего не писала о собраниях – с тех пор, как упомянула о том, что пойдут на одно из них Зина (сестра) с Лидой (Лазаренко). Они были. Нашли собрание неинтересным и бестолковым… Потом – в какую-то субботу – было какое-то собрание, на которое я ходила с Лидой. Она – в данном случае – очень аккуратна. А я… Ох, уж только!..