Тайны уральских подземелий - страница 5
Московская ветвь двигалась на восток, оставляя подземелья в Муроме, Пензе, Царицыне (ныне Волгоград), Мензелинске. В Нижнем Новгороде она пересекается с псковско-новгородской ветвью, а севернее, в Сольвычегодске, Усолье и Соликамске, и вовсе с ней сплетается. Здесь, в «царстве» Строгановых, подготовилась почва для подземных тайн Каменного Пояса.
Зачем подземные тайны пришли на земли Каменного Пояса? Когда речь идет о городах европейской части нашей страны, то причины строительства под землей вроде бы понятны: постоянная организация обороны от многочисленных воинственных соседей и обеспечение защиты во время затяжных княжеских междоусобиц, сложные условия централизации Русского государства и утверждения самодержавия, накопление ценностей у знати, дворянства, богатых купцов, у церквей и монастырей и, конечно, реальная угроза народных волнений.
На Урале появление подземных сооружений определялось своеобразными, иногда присущими только этому региону условиями. Освоение Урала по-настоящему протекало уже в тот период, когда сильные внешние враги на востоке, а самый главный и близкий — Орда, были сломлены, междоусобные войны давно ушли в историю. Однако первым русским селениям на Урале, появившимся в XV–XVI веках, долго еще угрожало разорение от сибирских царьков и их вассалов. Поэтому крестьянские слободки непременно обносились тыном, а позднее, к XVII веку, обрели вид настоящих крепостей с башнями и стенами. Укрепления строились с соблюдением всех русских фортификационных традиций, а значит, имели и тайную подземную часть.
На важных торговых перекрестках появились опорные пункты — Верхотурский и Далматовский монастыри-крепости.
Начиная с XVII века на уральскую землю вторгается горнозаводское производство, принесшее с собой новый вид поселений — заводских. Группируясь вокруг основного ядра — завода, такие поселения не оставались незащищенными: окружались валами, рвами, стенами, оснащались пищалями и пушками. Словом, кроме укрепленных крестьянских слобод на Урале появились заводы-крепости, перераставшие в города.
И эти укрепления имели скрытые оборонные объекты. Естественно, возникает вопрос: ведь массовое заводоустройство приходится на XVIII век, а к тому времени об Орде и Сибирском ханстве вроде бы и думать забыли. К чему же все эти крепостные ухищрения? Действительно, казалось бы, время крупных военных операций на Урале и в Сибири прошло, но поселения и заводы ощущали постоянную опасность набегов. Близость к землям башкиров, вогулов, киргиз-кайсаков, а то и развертывание строительства прямо на их землях, приобретение прав на угодья и недра силой или обманом вызывали крайнее недовольство коренного населения. Недовольство переходило в волнения и вооруженную борьбу не без подстрекательства местных феодалов, помнящих себя данниками и союзниками сибирских ханов. Начиная со второй половины XVII века и до конца XVIII века было шесть многолетних периодов восстаний и набегов на заводы и поселения.
Но и внутри завода-крепости никогда не было спокойно. Чудовищная эксплуатация работного люда, который не по своей воле был завезен в чужой и еще дикий край, полное бесправие и утонченная зависимость от хозяев и их прислужников порождали народные восстания. Заводчики и прислуживающая сошка никогда не забывали о путях собственного спасения и спасения своего добра.
Так, после Крестьянской войны под руководством Пугачева, когда восставшие русские крестьяне в союзе с башкирскими повстанцами осаждали и сжигали заводы, наблюдалось усиление строительства подземных сооружений в уральских городах-заводах. Но не только крепостных, оборонных. Заводчики делали для себя подземные убежища и копали тайные пути из них.
Тяжелые условия жизни на заводах постоянно пополняли армию беглых. Беглые объединялись в ватаги. Иные сразу уходили на «вольные» земли Сибири, другие отрывали себе подземные лабиринты в глухих местах, укрывались в них, обеспечивая свое существование грабежами купеческих караванов. Много было таких разбойных нор по берегам Камы, в таежных распадках вдоль Великого Сибирского пути.