Тайны военной агентуры - страница 23

Опыт первого побега говорил ему, что немецкий пленный имеет в Британии крайне мало шансов вернуться домой, если ему не удастся покинуть эту страну прежде, чем начнутся его розыски. Сделать же это можно было только на самолете. Поэтому фон Верра решился на самое смелое из всех возможных действий: он собрался проникнуть на ближайший военный аэродром и попытаться улететь.

Думая о какой-нибудь простой, но убедительной маскировке, он решил выдать себя за голландского летчика бомбардировщика, совершившего вынужденную посадку после возвращения с задания. Это вполне могло сойти за правду, так как в британских военно-воздушных силах служило теперь много чехов, голландцев, норвежцев и поляков, изъяснявшихся на ломаном английском (его английский был вполне сносным) и носивших незнакомую здесь военную форму. Так как в Мидлендсе, в этих центральных графствах Англии, вероятно, мало кто имел представление о действиях береговой авиации, фон Верра придумал говорить, будто он служит в «Сводной специальной бомбардировочной эскадрилье береговой авиации», базирующейся в Абердине. Абердин был далеко, а такое неопределенное название части давало ему определенную свободу для объяснений.

Что же касается униформы, то один пленный подарил ему летную куртку, которую он как-то умудрился сохранить, другой — меховые летные сапоги, третий — кожаные перчатки. В качестве дополнения к своему наряду фен Верра купил в лагерной лавке шерстяной клетчатый шарф. Он мог объяснить отсутствие у себя удостоверяющих его личность документов, но обязательно должен был иметь личный знак, который изготавливался из прорезиненной фибры. Достать его было невозможно, но лагерный «Отдел подделок» снабдил его точной копией из картона.

20 декабря в 9 часов вечера, надев поверх своего летного одеяния черную пижаму, фон Верра осторожно раскопал последний закрывающий выход слой земли и выбрался на свободу. Условия для побега были идеальными. Ночь выдалась темной, а воздушный налет заставил погасить все прожектора. Тихо ступая, фон Верра удалился от хода в темноту, и через несколько минут из него выбрались остальные его товарищи. В амбаре в двухстах ярдах от лагеря они попрощались с фон Верра и пошли своими путями.

Налет продолжался, и фон Верра решил дождаться его окончания, прежде чем двинуться дальше, чтобы его не приняли за уцелевшего пилота сбитого немецкого самолета. Необходимости в особой спешке не было. В любом случае их исчезновение обнаружат не раньше утра, когда будет проведена общая перекличка, что давало ему еще, по крайней мере, десять часов. Он спрятался около амбара и стал ждать.

В три часа сигнал отбоя еще не прозвучал, и фон Верра решил, что больше ждать не может. Выбравшись из своего укрытия, он сунул под мышку взятый в лагере номер «Таймс» для большей своей внешней убедительности и пошел через поле прочь от лагеря.

Фон Верра прошагал несколько миль и не встретил ни души. Наконец в 4.30 он услышал гудок локомотива на железнодорожной ветке, вдоль которой он шел по дороге, и, поднявшись по насыпи, забрался в его кабину.

— И куда вы надеетесь приехать? — спросил, уставившись на него, машинист.

— Я капитан Ван Лотт из бывших Королевских голландских военно-воздушных сил, теперь служу в британских ВВС,— стал объяснять фон Верра.— Я только что совершил вынужденную посадку в Веллингтоне из-за повреждений от зенитного огня, полученных во время рейда на Данию. Мне нужно побыстрей добраться до ближайшего аэродрома. Здесь есть рядом телефон?

— Мой помощник Харолд,— сказал машинист,— как раз заканчивает смену и сможет проводить вас до станции.

Провожатый повел его вдоль железной дороги, и в 5.30 фон Верра пришел на станцию Коднор-Парк. Но телефон находился внутри билетной кассы, которая была еще закрыта, и работавший там кассир Сэм Итон должен был прийти только в шесть. Начиная немного нервничать, фон Верра стал ждать.

Появившийся наконец Итон, который был явно не в настроении, слушал историю фон Верра о крушении его бомбардировщика и оставшихся невредимыми членах его экипажа, ожидавших в доме на ферме, в котором не оказалось телефона, невнимательно и с явным нетерпением.