Тайный расчет - страница 8

— Надеюсь на это. Но я так и не услышал, где ты получил свой синяк?

— А если я скажу, что мне поставила его одна женщина?

Каспар хмыкнул.

— Отвечу, что ты наверняка более чем заслужил его. Ладно, можешь ничего не рассказывать. Не думаю, чтобы это имело какое-либо значение. — Он постучал сигарой о край пепельницы. — Что еще новенького?

— Подразделение, о котором я говорил…

— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо прервал его Каспар, — я уверен, что «Флеминг инкорпорэйтед» находится в прекрасном состоянии. Ты добился огромных успехов, гораздо большего, чем когда-либо удавалось мне, и мы оба знаем это.

Аллан рассмеялся.

— Погоди, — остановил он деда. — Для одного вечера более чем достаточно. Сначала такой ужин, потом похвалы…

— Я хотел спросить, — перебил его Каспар, — что нового в твоей личной жизни?

— Ага. — Аллан улыбнулся и уселся в кресло. — Наконец-то мы подошли к самому главному. Ты хочешь знать, не собрался ли я на ком-либо жениться за то время, пока мы с тобой не виделись?

— Не на «ком-либо», — ответил старик без тени улыбки, — а на женщине, которая станет тебе подходящей женой.

— Подходящей женой, — хмыкнув, повторил Аллан.

— Не вижу в этом ничего смешного, молодой человек!

— Просто я вспомнил свой сегодняшний разговор с Брайаном Диконом. Вы помните Брайана, сэр?

— Помню. И насколько я понимаю, он тоже пока не остепенился.

— Дед, ты когда-нибудь думал всерьез о том, насколько за последние десятилетия изменился мир? — как можно мягче проговорил Аллан. — Женщины теперь совсем другие.

— Вздор, они ничуть не изменились. Во все времена существовали женщины, на которых мужчина просто обязан жениться. Вся проблема в том, как их найти.

— Что ж, когда мне посчастливится отыскать такую…

— Ну, разумеется, — отрезал Каспар. — Но при твоих темпах и твоих способностях этого никогда не случится. А время идет.

— Дед, — решительно сказал Аллан, — сегодня у меня нет никакого желания обсуждать этот вопрос.

Старик посмотрел на него долгим, изучающим взглядом, потом тяжело вздохнул и затушил сигару.

— Здесь дует. Пойдем в библиотеку.

Аллан поднялся.

— Позвольте помочь вам, сэр, — обратился он к старику, положившему руки на подлокотники кресла. Такое предложение он делал всякий раз, наблюдая, как старик пытается встать. И каждый раз получал один и тот же ответ: «Пока я еще не в могиле, попробую справиться самостоятельно».

Однако сегодня он услышал:

— Да, пожалуй.

Аллан с тревогой вгляделся в лицо старика, но оно не выражало ничего особенного. Помог ему подняться на ноги, довел до библиотеки, где, несмотря на довольно теплый осенний вечер, в камине горел огонь, и усадил в любимое кожаное кресло.

Каспар вздохнул.

— Так-то лучше. А теперь налей-ка нам немного коньяка.

Аллан хотел было возразить, но передумал. Почему бы и нет? По сравнению с обедом коньяк казался теперь сущим пустяком. Наполнив две рюмки, он передал одну деду, придвинул кресло поближе к огню и сел.

— Ладно, дед, — сказал он, — теперь давай.

— Что давать? — спросил Каспар с невинным выражением лица.

Глаза Аллана сузились.

— Ты совсем заморочил мне голову, но дальше так не пойдет. Я хочу получить от тебя ответ. Что происходит?

— Почему вы, молодые люди, так нетерпеливы?

— Дед… — В тоне внука прозвучало предупреждение.

— Хорошо, хорошо. Ты, надеюсь, помнишь, что скоро мне исполнится восемьдесят семь лет.

— И поэтому ты решил заранее преподнести себе подарок — обед, от которого твои доктора рвали бы на себе волосы?

— Моя жизнь принадлежит мне, а не докторам. — Каспар взглянул прямо в глаза Аллану. — Ты помнишь хоть что-нибудь из того, чему тебя учили в воскресной школе, мой мальчик?

— Трудно сказать, — осторожно ответил Аллан. — Смотря что.

— Я имею в виду тот библейский стих, где сказано, что человеку отпущено три по двадцать и еще десять лет жизни. — Каспар улыбнулся. — Я умудрился прожить гораздо больше.

Аллан улыбнулся.

— Вы всегда умудрялись получать хороший доход от своих вложений, сэр.

— Семь лет назад, по настоянию своих докторов, я согласился перейти на эту ужасную диету — ничего жирного, ничего сладкого, вообще ничего вкусного. Они заверили меня, что человек в возрасте восьмидесяти лет, перенесший операцию, от которой умирают люди вдвое моложе, может обмануть свою судьбу, если будет питаться пусть не вкусно, но зато правильно.