Тайный язык симптомов. Как распознать SOS-сигналы своего тела - страница 2

Вместе с тем я ощущал необходимость быть в курсе новейших научных открытий, которые благодаря замысловатым экспериментам и инновационным технологиям приводили к новому пониманию взаимосвязи разума и тела.

Эта книга вновь обращается, хотя и в более структурированном виде, чем раньше, к моим исследованиям в этой области: на ее страницах читатель встретит цитаты из книг, открывших мне глаза, а также описание случаев из клинической практики, изменивших мои взгляды на понятие здоровья.

Такие примеры, как чудесные исцеления, или эффект плацебо, когда фармакологически нейтральное вещество может оказывать лечебное действие в результате самовнушения, или ноцебо, когда, напротив, одно только убеждение в том, что нечто способно нам навредить, может вызвать серьезное заболевание, питали представления о предполагаемом превосходстве разума над телом.

Современные открытия, касающиеся взаимодействия между разумом и телом, не только развенчали эту теорию, но и показали, что тело также может не менее эффективно влиять на разум.

Было доказано, например, что прогулки по пересеченной местности способствуют возрастанию нашей креативности, сжатый кулак может усилить стойкость и решимость, а употребление сладких напитков может сделать нас более романтичными и раскованными, в то время как наши представления об отношениях в паре – более изменчивыми.

Уже Фрейд догадывался о существовании таких эффектов, оказавшихся полезными при работе с пациентами, погружающимися в свободно текущий поток мыслей (так называемые «свободные ассоциации).

Чтобы облегчить пациенту вхождение в это состояние, он предлагал ему улечься на кушетке, расположенной таким образом, чтобы тот не мог видеть психоаналитика. В таком случае человек ощущал себя более раскованным и, следовательно, более склонным следовать за потоком своих случайных мыслей и в то же самое время более свободным по мере того, как он забывал о присутствии психоаналитика.

Такое тесное сплетение ментального и телесного начал позволило понять, что мысль (выраженная в словах) вовсе не абстрактна и для четкости и ясности ее выражения часто необходимо, чтобы ее основания коренились в чувственном опыте: если мы называем какую-либо ситуацию «пикантной», то при этом автоматически ассоциируем ее со жгучим ощущением перца на нёбе. Такое удвоение не только проясняет мысль, но и помогает тому, кто нас слушает, также пережить это ощущение; другими словами, в его мозгу активизируются две зоны: как отвечающая за понимание речи, так и за различение вкуса.

Это параллельный процесс: таким образом, если мы сперва предложим кому-либо наперченное блюдо, а затем поговорим с ним о вечере, проведенном нами в обществе приятного человека, то собеседник обязательно придет к выводу, что это свидание было «пикантным».

Эта схема функционирования интегрированной системы «разум-тело», выведенная лингвистом Джорджем Лакоффом[2], в последние десять лет нашла многочисленные экспериментальные подтверждения и получила наименование «воплощенного познания» или «телесного ума».

Исследования, проведенные группой Департамента психологии и наук о мозге в Дартмутском колледже в Ганновере, США, показали, что блокировка эмоциональной лицевой мимики приводит к торможению отклика мозга на пережитые чувства.

Для этого сморщивающая мышца лба, отвечающая за выражение грусти, гнева, отвращения и т. д., была парализована с помощью бутулина, того самого токсина, который используется в эстетической медицине для «разглаживания» морщин.

Наблюдая полученный эффект с помощью МРТ – магнитно-резонансной томографии, позволяющей визуализировать активность мозга, – исследователи констатировали, что этот прием замедлил активность миндалевидной железы (церебральной структуры, отвечающей в основном за эмоциональное восприятие) при виде лиц, выражающих чувство гнева.

В похожем исследовании, проведенном Светой Неар (Shwetha Nair), Марком Сагаром (Mark Sagar), Джоном Соллерсом (John Sollers) вместе с другими коллегами в университете г. Окленда, Новая Зеландия, приняли участие 74 человека, которым было предложено выполнить особенно сложное задание, требующее сильного напряжения.