Тбилисский излом, или Кровавое воскресенье 1989 года - страница 31

Комиссия не обнаружила никаких документальных подтверждений позиции и роли генерала Кочетова в тбилисской трагедии только потому, что эти совещания не стенографировались и не протоколировались. Однако никаких сомнений в том, что он сыграл ключевую роль в принятии и осуществлении плана разгона митинга, у нас не было.

Начать с того, что назначение генерала Родионова руководителем операции по очистке площади перед Домом правительства, в которой были задействованы силы МВД, внутренних войск и армейские подразделения, не могло произойти, не будь в Тбилиси Кочетова.

Сам генерал на наши вопросы о том, почему он появился в Тбилиси и какой была его роль в событиях, отвечал сдержанно и немногословно.

По его словам, он прибыл помочь Родионову. Как он помог, мы уже знаем, а о его полномочиях, даже при отсутствии официального приказа, нетрудно догадаться – первый заместитель министра обороны выезжает на места не каждый день и отнюдь не с туристическими целями. Его положение напомнило мне об особом священном праве принцепса (Цезаря) в Древнем Риме, который в римском сенате формально не обладал властью, но его голос фактически решал все.

Именно поэтому в заключении комиссии о результатах расследования генерал Кочетов был назван в качестве одного из главных действующих лиц и виновников происшедшего.

РОДИОНОВ Игорь Николаевич, 1936 года рождения, русский, член КПСС, женат, имеет детей. Профессиональный военный – окончил Военную академию Генерального штаба Вооруженных сил СССР.

К моменту Тбилисских событий – генерал-полковник, командующий Закавказским военным округом. После событий был назначен начальником Академии Генштаба, на одну из самых престижных должностей в советской военной иерархии. При знакомстве И. Н. Родионов производит сильное впечатление своей образованностью, интеллигентностью, умом, не часто встречающимся в этой среде. И вместе с тем поразительная приверженность ортодоксально-коммунистическим взглядам, непонимание и неприятие перемен, происходящих в жизни страны.

По рассказам сослуживцев, Родионов во время афганской войны попал в немилость к начальству из-за отказа расстреливать мирных жителей. Как же случилось, что его имя вошло в историю в связи с жестокой расправой над мирными жителями своей страны, своего государства?

Как и многие другие представители своего поколения, Родионов прежде всего коммунист, воспитанный в сознании, что компартия превыше всего, что она стоит над государством и ее решения нужно свято выполнять. И в решающий момент его жизни принадлежность к компартии перевесила в нем моральные и профессиональные соображения, которые подсказывали недопустимость использования армии против своего народа. Ведь поначалу Родионов противился привлечению войск для разгона митингующих, но после принятия соответствующих решений в ЦК КПСС и Бюро ЦК Компартии Грузии принял на себя руководство операцией, хотя формально мог и отказаться. Достаточно было сослаться на приказ министра обороны, который предписывал ему лишь взять под охрану важнейшие объекты города. Взять под охрану объекты и разогнать силой митингующих – это совсем не одно и то же. Родионов так и не смог внятно объяснить комиссии, почему он вышел за рамки приказа и принял на себя функции, не свойственные боевому генералу. Его ссылки на решение Бюро ЦК КП Грузии, которое он был обязан выполнить как член этого Бюро, также не звучали слишком убедительно. Особенно если учесть, с каким презрением он отзывался о членах этого Бюро и вообще о тех, кто представлял власть в Грузии.

Родионов не мог не понимать, на что он идет. Поэтому, по-видимому, существовали более серьезные основания, чем решение Бюро ЦК КП Грузии. Например, приказ министра обороны или руководства КПСС, доведенный до него Кочетовым или по телефону самим Язовым или Чебриковым. Но это все из области догадок, так как ни Родионов, ни Кочетов, ни Язов, ни Чебриков не подтвердили существование такого приказа.

Поэтому все происшедшее со всеми невыясненными пока подробностями – на совести генерала И. Родионова.

По-разному сложились судьбы основных действующих лиц тбилисской трагедии, но что бы ни произошло или будет происходить с ними в дальнейшем – их имена навсегда связаны с 9 апреля 1989 года.