Техника и вооружение 2008 01 - страница 46

Затем все эти десять подлодок погрузили на большие трейлеры – такие мощные автомобили-тягачи марки Bussing, использовавшиеся повсеместно на завершающем этапе войны. Субмарины поставили на прицепы и накрыли брезентом, спрятав их от посторонних глаз. То было время «оружия возмездия» – ракет «Фау-1» (V-I) и «Фау-2» (V-2), которые довольно часто перевозились на французское и голландское побережье, откуда фюрер мог угрожать ими Англии. Поэтому когда кто-то нас спрашивал о том, везем ли мы это самое оружие, то мы от вечали: «Да, это как раз те самые V-1 и V-2». А затем мы прибыли в Эймейден, который расположен у Амстердамского морского канала, простирающегося от Амстердама до самого побережья Северного моря.

Мы соорудили небольшой лагерь сразу за воротами шлюза и ошвар товали наши лодки там же – гак было более безопасно. В это время (был уже 1945 г.) союзники начали крупное наступление и практически полностью контролировали район. Они фактически взяли пас в клещи и начали проводить интенсивные воздушные бомбардировки. Однако союзники сильно бомбили только район входов в доки порта – там, где базировались «шнельботы» (немецкие быстроходные торпедные катера. – Прим. В.Щ.) и другие быстроходные корабли. Нас же они не могли бомбить, поскольку в случае, если бы они разрушили шлюзовые ворота, значительная часть территории Голландии оказалась бы затопленной. Так что мы были в относительной безопасности.

Важнейшей задачей для нас была настоятельная необходимость исполнять свои служебные обязанности безукоризненно: во время маневрирования и в остальных случаях. Только благодаря этому мы могли быть уверены в том, что с нами ничего не случится.

Но это было нелег ко сделать на тех подлодках, потому что из первой флотилии – десяти мини-субмарин – вернулась из похода только одна. Причиной этого были, по большому счету, наши собственные ошибки, так называемый «человеческий фактор». Просто некоторые моряки не могли уверенно водить «тюленей»: лодки были такими маленькими и неуклюжими, да на них еще надо было «ходить» под воду. Причем у нас в то время не было такой помощи, как современная электроника. Ее тогда вообще почти не было. У нас был авторулевой, хотя, с другой стороны, если начальные координаты маршрута содержали ошибку, то в море мы могли уже полагаться только на самих себя. Поэтому мы были вынуждены регулярно сверять маршрут по визуальным ориентирам на побережье и по солнцу, что было весьма опасно: мы не могли подолгу оставаться в надводном положении, потому что союзники постоянно вели наблюдение и охотились за нами.

Наконец, после завершения периода подготовки и боевого слаживания мы с командиром были направлены на наше первое боевое задание в район эстуария реки Шельда. Союзники направляли из Темзы к Шельде многочисленные конвои с солдатами и грузами для поддержки высадившихся в Нормандии войск, и мы должны были их атаковать. Некоторые из нас «забирались» достаточно далеко – в район военно-морской базы Плимут (город, порт и военно-морская база Королевских ВМС Великобритании, расположенная на юге Соединенного Королевства, на восточном побережье полуострова Корнуэлл. – Прим. В.Щ.), или же проникали в устье реки Темза и предпринимали попытки подниматься выше по течению.

Да, я никогда не забуду те двое суток нашего боевого похода и то, что мы тогда испытали. Сильный ветер, 10-11 миль в час (18,5-20,4 км/ч), и очень сильное волнение. Мы были натренированы питаться во время похода таким образом, чтобы свести процесс усвоения пищи к минимуму. Мы ели немного, пили, по практически не оправляли естественных надобностей. Причем провиант, которым нас снабжали, был приготовлен по специальной рецептуре – с единственной целью сделать усвоение пищи наиболее максимально эффективным и, может быть, даже несколько замедлить этот процесс, поскольку оправление нами естественных надобностей на лодке представляло собой серьезную проблему.

Командир сверхамалой подводной лодки типа «Зеехунд». Кадр из немецкого учебного фильма.

Но в том походе нас поджидала более серьезная проблема – «полетел» воздушный клапан на дизеле, поэтому каждый раз, как только мы всплывали в надводное положение, внутрь лодки устремлялся приличный поток воды. Корма погружалась все больше и больше в воду (рос дифферент на корму. – Прим. В.Щ.), нам даже казалось, что кормовая часть лодки уже никогда не поднимется над водой. Я спросил тогда командира: «Какая здесь глубина? ».