Техника и вооружение 2016 10 - страница 14

Между тем, многие вопросы, касающиеся создания этого танка, его производства и боевого применения, пока не получили однозначных ответов. Остается только сожалеть, что разработчики, производственники и танкисты оставили весьма скудные, а порой весьма противоречивые воспоминания не только о самой машине, но и о событиях тех лет. По данной тематике опубликовано множество документов, однако сегодня их можно повернуть в любую сторону - как «за», так и«против» Т-34. Внесем и мы свой вклад в продолжающуюся дискуссию об этом танке.

Известный факт: Т-34 - прямой наследник легкого колесно-гусеничного танка БТ, который, в свою очередь, являлся отечественной версией танка «М. 1940» американского конструктора Джона Уолтера Кристи. Тот в юности был заядлым автогонщиком, и вся страсть к высоким скоростям отразилась и на его танках. В итоге советские «бэтэшки» выглядели удачным решением проблемы «тактической» и «оперативной» подвижности без использования танковых тягачей.

Но в Испании, где прошли боевое крещение БТ-5,13-мм броня оказалась неважной защитой для экипажа, а от огня противотанковых орудий не спасала даже высокая скорость. Наличие бензинового мотора только усугубляло положение дел. Противник достаточно быстро мог перемещать по полю боя или перебрасывать с одного участка фронта на другой легкие мелкокалиберные противотанковые пушки, что позволяло организовать в кратчайшие сроки надежную противотанковую оборону. Не решила проблемы и более совершенная версия «бэтэшки» - БТ-7.

Требовался новый танк.

Показ танка М.1931 У. Кристи, январь 1931 г.

В описаниях истории Т-34 иногда утверждается, что он создавался очень медленно, ведь от начала проектных работ и до завершения государственных испытаний прошло целых три года. Но нельзя забывать, в каких условиях рождалась эта машина. К тому же на момент начала проектирования еще не существовало общепринятых требований к будущему танку. В результате через три года появилась боевая машина, лишь отдаленно напоминавшая ту, которая задумывалась изначально.

Отправной точкой в истории Т-34 можно считать совещание, которое состоялось 7 мая 1937 г. в Автобронетанковом управлении (АБТУ) Красной Армии. На нем и приняли решение о начале работ над новым танком на основе опытного харьковского колесногусеничного БТ-7-Б-ИС и ленинградского Т-46-3 (завод №174), вооруженного 76-мм пушкой с большим углом возвышения. Исходя из опыта войны в Испании, танк предназначался для ведения боев в условиях города и горной местности. От харьковского завода №183 (бывший Харьковский паровозостроительный завод, или ХПЗ) на этом совещании присутствовал начальник танкового КБ Михаил Ильич Кошкин [1].

В последнее время деятельность Кошкина как конструктора танков подвергается жесткой критике. «Кондитер», «карьерист», «никудышный конструктор», «сомнительный кадр» в советском танкостроении, «проныра-партаппаратчик», присвоивший себе заслуги других. Подобные обвинения в адрес Михаила Ильича, конечно же, безосновательны. После участия вПервой мировой войне и ранения в апреле 1918 г. он вступил в Красную Армию, на фронт ушел добровольцем, в партии большевиков (ВКП(б)) находился с 1919 г. Гражданскую войну Кошкин фактически прошел от начала и до конца. И в танкостроение Михаил Ильич пришел вполне осознанно. Правда, в создании первого советского танка «Рено-русский», как утверждают отдельные источники, он не участвовал. В это время Кошкин воевал под Архангельском, а затем переболел тифом.

Кошкин отлично зарекомендовал себя при создании танков Т-29 и Т-46-1, работая в КБ завода опытного машиностроения имени Кирова (в дальнейшем - завод №185) в Ленинграде. Он мог стать директором на одном из крупнейших заводов, но выбрал иной путь. Что же касается «кондитера», то им Кошкин действительно был. В 1924 г. Вятский Губком ВКП(б) назначил М.И. Кошкина, выпускника Московского коммунистического университета им. Я. Свердлова, директором кондитерской фабрики. Вероятнее всего, это назначение он получил в связи с тем, что до революции дважды трудился на подобных предприятиях. Но директором кондитерской фабрики Кошкин пробыл всего один год, а затем его перевели на партийную работу.